Пенелопа и прекрасный принц - Эшли Дженнифер

Пенелопа не уставала смотреть, как проплывает пейзаж за бортом. Она никогда не покидала Англию, а здесь за каждым поворотом открывался новый вид. Вулф вертел головой с не меньшим любопытством, а вот мужчины, включая Тита, в основном спали, привалившись к планширу, совсем не интересуясь всем этим великолепием.

Никаких следов Фелсана или его сообщников они не встретили. Речное путешествие протекало без приключений.

– Это признак профессионального убийцы, – говорил Петри. – Он найдет нас и в нужный момент ударит.

Предсказания Петри действовали всем на нервы, но не позволяли расслабляться.

Они оставили судно в Вене, где реку запрудили огромные баржи и корабли, идущие на восток из Баварии, а на запад из самой России и Черного моря.

Ночь провели в трактире, вдали от фешенебельных районов с оперой, музыкой, роскошным императорским дворцом. Тут их нашла леди Анастасия. Они встретились в маленькой гостиной трактира. Деймиен помог ей снять накидку. Под ней оказался бальный туалет, в волосах Анастасии сверкали бриллианты.

– Не стану предлагать вам местное вино, – сказал Деймиен. – Вы быстро доехали.

– Хороший экипаж, частая смена лошадей, властные манеры творят чудеса, – своим чистым голосом объяснила Анастасия. Она говорила по-английски с едва заметным акцентом. Пенелопа поняла, она выбрала этот язык, чтобы принцесса могла следить за ходом разговора. – За мной следили всю дорогу. Александр не упускает ни одной мелочи.

– А здесь? – вмешался Эган.

– Здесь за мной не следят, – спокойно отвечала она. – Но я кое-что узнала. Александр распустил совет магов.

Саша вскрикнул как от боли.

– Он не может делать таких вещей. Совет собирался восемьсот лет. Они занимаются изучением магии на благо Нвенгарии.

Анастасия пристально посмотрела на него своими прекрасными карими глазами.

– Александр назвал их древним сборищем болванов.

– Народ никогда с этим не смирится, – заявил Саша. – Будет восстание.

– Боюсь, народ с ним согласен, – возразила Анастасия. – Они смеялись над Недраком, когда тот направлялся в дом своей дочери на север. Единственная магия, которой они хотят, – это принц и принцесса.

Несколько мгновений Деймиен смотрел на нее, потом приподнял бровь и спросил:

– А вы?

Лицо Анастасии вспыхнуло.

– Нвенгария нуждается в обновлении, – отвечала она. – Но страна не должна потерять себя. Вот чем вам предстоит заниматься. Я сделаю все, чтобы помочь вам.

Пенелопа вспомнила, что Деймиен объяснял ей: Анастасия работает на Нвенгарию, а не на него. Она будет делать то, что нужно стране. Если эта женщина решит, что для этого надо избавиться от Деймиена, она это сделает.

– Возвращайтесь во дворец и продолжайте флиртовать с Меттернихом, – сказал Деймиен. – Займите его, пока я справлюсь с заговором и верну любовь народа, Александр всегда точно знает, что они проглотят, а что – нет.

– Александр – совсем неплохой правитель, – заметила Анастасия. – Только слишком жесткий.

– Принц-император – я, – сказал Деймиен. Глаза его сверкнули ледяным блеском, в комнате словно бы стало темнее. – И Нвенгария принадлежит мне.

Анастасия долго стояла молча, глядя ему в глаза. Наконец она сказала:

– Прошу прощения, ваше высочество. – И присела в книксене.

Дальше разговор шел спокойным тоном, и вскоре Анастасия ушла. С остальными Деймиен говорил, как обычно, но атмосфера оставалась напряженной.

Глава 21

На следующий день они купили билеты на большой корабль, идущий в Будапешт. Двигались они медленно.

Пенелопа видела, что нетерпение Деймиена растет. До Иванова дня оставалась примерно неделя. Деймиен планировал держаться реки на всем пути через Трансильванию, и, учитывая мрачное расположение духа, в котором он пребывал после разговора с Анастасией, никто не решался с ним спорить.

По мере продвижения на восток Деймиен очень менялся. Беззаботный принц исчез. Приближаясь к стране своих предков, Деймиен становился, во всяком случае, для Пенелопы, все более чужим, в нем сильнее чувствовался иностранец.

В Будапеште он оставил их в трактире, а сам отправился на встречу со своим агентом в город и, вернувшись, ничего не объяснил, несмотря на упреки Эгана, который убеждал принца не ходить в одиночку.

– Этот город был моей школой, – резко возразил он шотландцу. – Здесь я три года учился не просто выживать, но искать собственную дорогу. Тут я знаю каждую улицу, а на многих из них мне приходилось ночевать, не имея крыши над головой.