Фаворитка императора - Бенцони Жюльетта

– Пятнадцать дней! Следовательно, надо выехать 1 мая! Слишком мало времени остается, чтобы Язон успел приехать. А… верхом можно добраться быстрей?

На этот раз Жоливаль рассмеялся.

– Безусловно, нет. При любом аллюре вы не выдержите больше двенадцати лье в день. Надо иметь дубленую шкуру конного гренадера, чтобы преодолевать большие расстояния. Вы знакомы с историей курьера из Фридланда?

Марианна сделала отрицательный знак. Она обожала истории Аркадиуса, которых у него всегда был большой запас.

– Среди курьеров Наполеона, – начал Жоливаль, – есть один особенно стремительный, некий кавалерист Эспри Шазаль, по прозвищу Мусташ. На другой день после битвы у Фридланда Наполеон захотел, чтобы известие о победе достигло Парижа по возможности быстрее. Это поручение он сначала доверил своему зятю, князю Боргезе, одному из лучших кавалеристов Империи. Но через двадцать четыре часа он отправил с таким же донесением знаменитого Мусташа. Проехав около пятидесяти лье, Боргезе сменил коня на собственную карету и катил в ней днем и ночью. Мусташ же удовольствовался тем, что имел сменных лошадей на станциях и собственную выносливость. Он скакал без отдыха и за девять суток – вы слышите? – покрыл четыреста пятьдесят лье, отделяющих Фридланд от Парижа… и прибыл раньше Боргезе. Необыкновенный подвиг! Но он после этого едва не умер, а Мусташ – это гигант, высеченный из самого твердого гранита. Вы же, дорогая Марианна, совсем не Мусташ, даже если у вас больше мужества и выносливости, чем у большинства женщин. Я раздобуду самую прочную берлину, и мы отправимся в путь…

– Нет, – прервала его Марианна, – я предпочитаю, чтобы вы остались здесь.

– Здесь? Почему? Из-за данного вашему крестному обещания? Вы боитесь…

– Нисколько. Но я хочу, чтобы вы остались ожидать Язона. Вдруг он приедет после моего отъезда, но, не зная, чего я жду от него, и не встретив никого, кто ввел бы его в обстоятельства этого дела, он не сможет попытаться догнать меня. Он сильный мужчина, моряк и, могу поклясться, превосходный кавалерист. Может быть, – добавила она, в свою очередь покраснев, – он попытается ради меня повторить подвиг Мусташа… или приблизиться к нему…

– …и связать Париж с Луккой за одну неделю? Я верю, что ради вас он действительно способен это сделать. Итак, я остаюсь, однако вы не можете ехать одна. Дорога слишком долгая…

– Мне уже приходилось быть одной в дальней дороге, Аркадиус! Я возьму с собой Агату, и с Гракхом-Ганнибалом на козлах мне нечего будет особенно бояться.

– Может быть, вы хотите, чтобы я пошел за Аделаидой?

Марианна заколебалась.

– От нее нет никаких новостей!.. – начала она.

– Зато у меня есть. Я несколько раз ходил к ней. Она не проявляет ни малейшего желания вернуться. Не хочется вас огорчать, но, по-моему, она лишилась рассудка. Честное слово, она влюблена в этого Бобеша!

Аркадиус подошел к окну, поднял занавес и выглянул наружу. Ночь тихо окутала небольшой сад. Улыбка Амура в каменном бассейне немного стерлась и стала загадочной. Жоливаль вздохнул.

– Если бы ваш крестный не ждал в конце пути, я не отпустил бы вас, Марианна. Вы подумали о том, что скажет Император? Не лучше ли прежде отправиться к нему, поскольку он в первую очередь является заинтересованным лицом?

– А что он сможет сделать? – довольно нелюбезно сказала Марианна. – Выберет супруга по своему вкусу и причинит этим невыносимые страдания. Я не хочу, чтобы он отдал меня другому. Лучше уж вынести его гнев. От него мне будет меньше горя.

Аркадиус не настаивал. Он опустил занавес и вернулся к Марианне… Какое-то время они оставались лицом к лицу, молча глядя друг на друга, но в их глазах отражался целый мир привязанности и взаимопонимания. Марианна поняла, что пробудившееся в ней опасение перед открытой кардиналом необычайной перспективой сейчас находит отклик в сознании Аркадиуса и что время ее отсутствия будет для него тяжелым испытанием.

Впрочем, он и сам сказал об этом приглушенным голосом:

– Я всем сердцем надеюсь… да, я надеюсь, что Язон Бофор прибудет вовремя! Как только он появится, он тут же уедет, и на этот раз я буду его сопровождать. А в ожидании этого я, хотя не особенно верующий, буду молиться от всей души, чтобы он приехал… чтобы…

Неспособный больше сдерживать свои чувства, Аркадиус де Жоливаль разразился рыданиями и выбежал…

Всадник в маске

Глава IX

Гробница Иларии

Непрерывно ливший всю ночь и часть утра дождь внезапно прекратился, когда карета покидала Каррару, где сменили лошадей. Солнце прорвало тучи и отогнало их к горам, открывая лазурное небо. Беломраморные вершины, только что еще мрачные, засверкали нестерпимым блеском, словно рассеченные топором великана ледяные глыбы, отражавшие ослепительные стрелы лучей солнца. Но это не привлекло внимания изнемогавшей от усталости Марианны. В Карраре всюду был мрамор: в виде бесформенных глыб, вырезанных кубов, обточенных стел, наконец, в виде пыли, покрывавшей все вплоть до скатертей на постоялом дворе, где они наспех перекусили.