Мой возлюбленный негодяй - Джоансен Айрис

Марианна почти не взглянула на роскошно убранную комнату, заметив только общую картину; бледно-золотые драпировки, свет, простор.

— Не надо: эта подойдет.

Грегор улыбнулся:

— Очень хорошо, Сандор. Спасибо.

Сандор наклонил голову и быстро ушел.

— Я прослежу, чтобы тебе принесли твои вещи. — И Грегор мягко добавил: — Я понимаю, тебе здесь немного не по себе, но ты привыкнешь. Тебе понравится Кассан. Я буду рад показать тебе свою родину.

— Мы здесь долго не останемся. Нам почти сразу же придется ехать в Монтавию.

— Для того, чтобы полюбить Кассан, не надо много времени. — Он повернулся, чтобы уйти. — Отдыхай. Обычно мы едим, когда начинает смеркаться. Я приду и провожу тебя в банкетный зал. Не бойся, больше сюрпризов не будет: Ана позаботится о том, чтобы сегодня мы ужинали без посторонних.

Оставшись одна в комнате, Марианна подошла к постели.

Отдыхать? Она до сих пор не могла оправиться от потрясения. Ана Дворак, женщина, которую много лет считали погибшей, стала правительницей Кассана, и от ее решения сейчас во многом зависит судьба Алекса. Но если это так поразило ее, чужого человека, то какие же чувства должен был в свое время испытывать Джордан, узнав, что его мать жива, но оставила его по собственной воле. У Марианны до сих пор перед глазами стояла сцена, свидетелем которой она стала. Обида, ревность, любовь — что связывает этих двух гордых, страстных и таких похожих людей?

Но какое ей дело до этого? Она приехала сюда, чтобы спасти Алекса, а не для того, чтобы ввязываться в сложные отношения других людей.

Ей не следует жалеть того ребенка, которого бросили. Понять — не значит оправдать. Джордан не имел права пытаться заключить ее в клетку и превратить в свою собственность. Тем более что он, как никто другой, должен был знать, что из любой клетки можно вырваться на свободу, разорвав цепи, которые стали невыносимыми.

«Все уходят…»

* * *

Джордан и его мать стояли у окна и разговаривали, когда Грегор с Марианной вошли в банкетный зал. Багрово-золотые лучи закатного солнца освещали две фигуры в раме огромного окна, и Марианна снова поразилась тому, насколько они похожи. Одинаково высокое и стройное тело, та же сила и властность, те же темные блестящие волосы, решительность и осторожность.

Джордан поднял глаза и увидел ее. Вежливо склонив голову перед воран, он пошел через комнату навстречу им.

— Ты хорошо устроилась? — спросил он.

Марианна кивнула:

— Какие известия ты получил от этого своего Януса?

— Три дня назад Костейн привез в имение в Пекбрее пленника.

— Алекса?

— Это происходило ночью, и Янус не смог его рассмотреть.

— Это должен быть Алекс! — яростно воскликнула Марианна. — Что мы будем делать теперь?

— Сейчас мы как следует поедим. — Он взял ее под руку. — А потом как следует выспимся ночью, чтобы отдохнуть перед завтрашней тяжелой и опасной поездкой в Монтавию.

— Нам надо составить план! — нетерпеливо сказала Марианна.

— У меня есть несколько идей, которые мне еще надо как следует обдумать. Мы обсудим их утром. Воран даст нам в сопровождение большой отряд своих людей.

«Воран». Он говорит о ней, не как о матери, а как о правителе Кассана — и делает это специально, чтобы подчеркнуть разделяющее их расстояние.

Невольно Марианна перевела взгляд на застывшую у окна женщину. Ана Дворак стояла, гордо выпрямившись, и равнодушно смотрела на них. И тем не менее Марианне показалось, что на самом деле она ничуть не равнодушна. Одинока? Нет, это было бы просто абсурдно! В своем белом атласном платье и сверкающей изумрудами короне эта женщина казалась воплощением отваги и царственности.

— Усади Марианну, Джордан. — Еще не договорив, Грегор уже шел через зал к воран. — Я буду сидеть рядом с Аной. Нам надо многое обсудить.

Марианна смотрела, как Грегор поклонился и что-то сказал матери Джордана. Она вскинула голову и засмеялась, и живой огонь засветился в зеленых глазах смягчая гордые властные черты. Он взял ее под руку, провел к почетному месту во главе стола и с нарочитой любезностью усадил. По каждому слову, жесту, взгляду можно было понять, как давно они знакомы и близки.

— Они хорошо друг друга знают, — негромко заметила Марианна.

— С пеленок, — ответил Джордан. — Они вместе выросли. Они — дальние родственники, и к тому же отец Грегора был начальником охраны дома Двораков.