Счастье за доллар - Роуз Эмили

— Твои люди?

Его глаза превратились в щелки, в которых поблескивали насмешливые огоньки:

— Этот небоскреб — один из тех, что являются моей собственностью. И здесь живут люди, которые работают на меня.

Забавно. А он изменился с тех пор. Словно она встретила совсем другого человека. Невероятно!

Надо будет пошарить в Интернете и разыскать более полную информацию о нем.

Она изучающе посмотрела на него, но вслух сказала:

— Понимаешь, Лукас, я профессионал и скучаю по работе. А мои советы могут помочь…

— Так найди себе работу.

— У меня уже есть работа, в «Кинкейд Круиз Лайн». Только вот по нелепому завещанию моего папочки… мне не разрешается… — она замялась, подбирая слова и пощелкивая пальцами, — искать другую оплачиваемую работу.

Он недоверчиво покосился на нее:

— Это еще почему?

Ах, как стыдно, как стыдно!

— Он даже из могилы мучает нас. Придумал какие-то дурацкие испытания! Только после того, как мы выполним поставленные им условия, получим право на наследство.

— А если ты их не выполнишь?

Его ноздри затрепетали от ярости при одном упоминании об Эверетте Кинкейде.

— Я всегда была упрямой и не собираюсь сдаваться. Если ты еще помнишь. — Когда-то она добилась и его. — А теперь отдай мне продукты.

Он спрятал руку за спину. Кажется, опять начал игру. Ну уж нет, отнимать она точно не станет.

— Ланч и десерт, Надя.

По его взгляду она догадалась, на что он намекает в качестве десерта, и ей стало не по себе. В том, что ее тоже волновала его близость, она ни за что не призналась бы даже самой себе. Надо взять себя в руки.

— Не улыбайся так противно, — нарочито скучным голосом попросила она. — Это тебе не поможет, Лукас Стоун. Мне прекрасно известно теперь, что ты из себя представляешь. Хватит мне уже негодяев по жизни.

— Но я всего лишь только приглашаю тебя на ланч, а также предлагаю обсудить, действителен ли наш с тобой развод.

Что? Она почувствовала, как екнуло под ложечкой.

— А что, он может быть недействительным?

— Если ты была уверена, что я мертв, то о каком разводе речь? И если ты не подписала бумаги…

Она замерла на месте. Вот это номер!

— Пригласи меня, и мы поговорим, — подмигнул он.

Кажется, он не оставил ей выбора.

— Погоди, сейчас вернусь.

И она опрометью бросилась к телефону, набрала номер брата.

— Митч, слушай. Лукас не умер!!

— Что?!

— Оказалось, что он живет на моем этаже в квартире напротив! Ты это знал? — выпалила она.

— Надя, успокойся. Ты говоришь какую-то ерунду. Ты в порядке?

Она лишь устало вздохнула и терпеливо принялась объяснять:

— Нет, я не сошла с ума. Я в порядке. Тут Лукас мне подсказывает, что бумаги по разводу не могли быть мной подписаны. Ведь я считала его погибшим!

— Может, не стоит раньше времени вдаваться в панику?

— Раньше времени? Ты издеваешься?! Мой муж воскрес из мертвых! А ты говоришь!..

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Чужая крепкая рука внезапно перехватила у Нади трубку. Она вскрикнула от неожиданности и развернулась лицом к Лукасу.

— Эй, ты меня напугал!

Не обратив внимания на ее возмущение, он поднес трубку к своему уху:

— Слушай, Митч, это говорит Лукас Стоун. После аварии твой отец сказал мне, что Надя просит развода, и вынудил меня поставить подпись на бумагах. Если Надя не подписывала заявления или сделала это в бессознательном состоянии, то наш брак еще можно считать действительным, а развод — нет.

Нет, это кошмар! Это просто бред какой-то! Как она может быть замужем за этим негодяем! Здесь какая-то чудовищная ошибка.

Надя побрела на кухню и рухнула в кресло. Потом, уперев локти в колени, обессиленно уронила голову на руки.

Все то, что она так тщательно старалась похоронить в своей душе и забыть, в считанные мгновения возникло и грозно нависло над ней, словно джин, выпущенный из бутылки.

Она вспомнила о матери. Врачи утверждали, что вероятность того, что Надя не унаследовала ее болезнь, почти стопроцентная. Но все же один роковой процент не исключен. А значит, дверь в счастье навсегда для нее закрыта.

Надя вспомнила о своем нерожденном ребенке, и сердце снова защемило от тоски и горечи. Их сыну или дочери сейчас исполнилось бы одиннадцать. Она сжала виски руками, стараясь заглушить раздиравшее мозг чувство вины. Но, как всегда, у нее это получилось не слишком хорошо.