Оружие женщины - Кендрик Шэрон

— К чему тратить драгоценное время на готовку, когда есть столько мест, где можно поужинать? — удивленно спросил он.

Но Ребекка не собиралась сдаваться. Она боль­ше не хотела быть просто сексуальным объектом для него. С этого момента они будут на равных, ведь именно так должны развиваться отношения.

— Я так хочу, — заупрямилась она.

— Как я могу отказать? — с легким раздражени­ем ответил он. — Тогда поеду к тебе сразу из аэро­порта и по дороге позвоню. Теперь ты... как это говорится... довольна?

Но Ребекка осталась далеко не довольной их разговором, когда он отключился. Она подсознательно почувствовала, что перегнула палку и сама поставила точку раньше времени.

Глава 4

Ксандрос нажал на дверной звонок. Он хотел Ребекку, но желание поутихло. Жизнь и обстоя­тельства сделали свое дело. И почему женщины всегда норовят получить больше, чем ты готов им предложить? Тем самым они сами все разрушают. Он поджал губы. Женщины очень удачно прячут свои коварные замыслы под милыми улыбками. Он никогда не забудет выражение ужаса на лице отца, когда мать объявила, что уходит от него. Как можно было быть таким глупцом, чтобы не видеть очевидного? Как он и Кайрос не предвидели этого?

Дверь распахнулась. Волосы собраны в пучок, фартук, завязанный на талии. Такой он еще Ребек­ку не видел ни разу. Она широко улыбалась, но он видел беспокойство в ее взгляде. Осознала ли она, что загнала его в угол? И пожалела ли о своем глу­пом поступке?

Но Ксандрос уже много раз проходил через это, и техника на такие случаи была отработана у него до совершенства.

Он услышал музыку где-то в доме и запах чего-то вкусного.

— Привет, Ребекка, — мягко поздоровался он.

— Привет, Ксандрос, — она стояла в растерян­ности, не зная, что делать и говорить. У себя дома — и не в своей тарелке. — Зайдешь?

Он еле заметно улыбнулся и вошел в крошеч­ный холл, закрыв за собой дверь. Он не любил такие ситуации. Стараясь не смотреть на шеренгу туфель, выровненных в одну линию под телефоном (какая аккуратность!), он посмотрел ей в глаза.

— Даже не поцелуешь?

Она обвила руками его шею, и Ксандрос почувствовал, что она вся дрожит. Но как только его губы коснулись ее, все ее страхи исчезли. Она отдалась его мягким губам и сильному телу. Он со стоном начал целовать ее все более страстно.

Его руки отправились в путешествие по ее телу, и он с удивлением осознал, что безумно желает ее. Сейчас он был согласен провести остаток жизни в ее теле.

— О, Ребекка, — простонал он, — что ты со мной делаешь?

— Ксандрос... — только и смогла выговорить она, потому что он рывком прижал ее к себе, и она почувствовала всю силу его желания.

— Да, милая? Чего ты хочешь? Вот так? Или так?

Его пальцы медленно спускались к низу ее живота, а он между тем нежно целовал ее в шею.

Ребекка задрожала. Она знала, чего сам он хочет. Их желания совпадали, но сегодняшняя ночь будет особенной. Сегодня она хотела большего, чем про­сто быть объектом его желаний.

Она резко отстранилась от него. Ее щеки пыла­ли, а дыхание сбилось.

— У нас будет еще время для этого, а сейчас я не хочу, чтобы твой ужин подгорел.

Она выглядит как провинциальная домохозяй­ка! Но Ксандрос был невозмутим. Разве она сама не понимает, какой нелепый у нее вид? Женщины очень часто все портят из-за своих глупых амби­ций!

— Да, конечно. Будет непростительно, если с моим ужином что-то случится.

Ребекка натянуто улыбнулась.

— Давай проходи.

Ксандрос прошел в гостиную, в которой была обеденная зона и дверь на кухню. Ее кухня была меньше, чем его ванная комната в Нью-Йорке.

Повсюду горели свечи, а на столе стояли цветы. Стол был сервирован для ужина по всем правилам. И из-за этого на нем совсем не было места для... другого. Ксандрос потянул носом и заставил себя сказать:

— Пахнет вкусно.

— Правда? Я надеюсь, что ты голоден.

Он решил не говорить, что перекусил в самолете.

— Может, мы сначала что-нибудь выпьем?

— Да, конечно. Извини, я должна была раньше предложить. Вино подойдет?

— Превосходно, — равнодушно бросил он, беря у нее бутылку. — Дай мне.

Она поставила перед ним два бокала, которые искрились и переливались. Заметил ли он, что у нее трясутся руки? Ксандрос был ее любовником, и не в первый раз она его развлекала. Чего тут нер­вничать?