Мужчина для нее - Кендрик Шэрон

— Хочешь, я избавлюсь от них? — спросил он ее мягко, когда все слушали, как один из приятелей Орландо по драматической школе рассказывает скандальную историю о ее покойном муже.

— Уже скоро… — покачала головой Абигейл.

Ник вздрогнул, когда рассказчик дошел до непристойно сладострастной кульминации, встреченной уже нетрезвым хохотом.

— Тебя не беспокоят такие разговоры о твоем муже? — Как мало он знал!

— В эти дни меня очень немногое беспокоит, сдержанно ответила она, мысленно благодаря Бога за то, что престарелые родители Орландо, живущие в Испании (из-за более мягкого климата, больше подходящего для тех, у кого проблемы с легкими), слишком больны и потрясены, чтобы присутствовать на похоронах сына. — Некоторые из этих людей приехали издалека, Ник, — спокойно объяснила она, встретив его непонимающий взгляд. — Дай им наесться и напиться. Я больше никогда не встречусь с ними.

Он шутливо изогнул темные брови:

— Даже так?

Она неохотно кивнула головой, почувствовав тепло и тяжесть густых волос на шее.

— Даже так. Поэтому позволь им, пусть не стесняются!

А они и не стеснялись, всем довольные. И мужчины, и женщины походили на бездонные бочки с алкоголем. Теперь Абигейл была серьезно озабочена тем, что в любую минуту кто-нибудь может опозориться окончательно. Надо пойти и попросить слуг, чтобы начали разносить кофе, подумала она устало, не в состоянии собраться с силами и сдвинуться с места.

Джемима, смуглое, похожее на эльфа создание, с пером из собственного боа, дразняще зажатым в алых губах, вела себя просто возмутительно, даже для человека из окружения Орландо.

Сначала она улыбалась Нику, а теперь направилась прямиком к нему и попыталась на нем повиснуть. Абигейл, забавляясь, наблюдала, как он вежливо удерживал даму на расстоянии вытянутой руки. Жест казался красноречивее всяких слов! Даже Джемима должна была сообразить, что ею не интересуются. Но нет! — вызывающе закрыв пол-лица черными волосами, Джемима подняла на Ника огромные темные глаза, затуманенные алкоголем.

— Вы любовник Абигейл? — произнесла она.

Абигейл затаила дыхание, ожидая его реакции. В жизни Ника Харрингтона было много женщин. Он мировой парень и, естественно, далеко не ханжа.

Ничто не могло нарушить его невозмутимость. Но сейчас и он, пожалуй, выглядел потрясенным. Потрясенным и оскорбленным. Абигейл даже удивилась.

— Прошу прощенья? — произнес он ледяным тоном.

Джемима явно оказалась толстокожей.

— Я просто с-спрашиваю, — пробормотала она. У вас получилось? С Абигейл?

Внезапно в гостиной воцарилась тишина. Любопытные пьяные лица, все как одно, с жадным интересом повернулись к высокому человеку в элегантном темном костюме.

Ничто не исказило, не замутило потрясающе красивые черты, однако его лицо стало просто ужасным — именно из-за отсутствия всякого выражения.

Абигейл подумала, что это то же самое, что смотреть на холодную сверкающую маску, изображающую человеческое лицо.

— Абигейл сегодня похоронила мужа, — сообщил Ник Джемиме с вежливым презрением. — И даже если вы не имеете понятия о приличиях, то по крайней мере хоть к ней могли бы проявить какое-то уважение. — Абигейл увидела, как сильные руки сжались в кулаки. — Может быть, вы хотели бы извиниться перед ней, прежде чем уйти? — жестко предложил он.

— Извиниться?! — Голос Джемимы звучал пронзительно. Она бросила на Абигейл злобный взгляд. Извиниться за что? За правду? Ну что ж, мой дорогой, все знают, что у Абигейл и Орландо был очень свободный брак! В полном смысле этого слова, — закончила она, поджав свои крупные блестящие губы, словно на что-то намекая.

На секунду Абигейл поймала потрясенный взгляд Ника поверх головы Джемимы. Она успела лишь заметить в нем суровый вопрос, прежде чем его рот сжался от отвращения и Ник очень твердо сказал:

— Боюсь, ребята, вечер закончен. И мне хотелось бы, чтобы вы все ушли.

Джемима все еще смотрела на Абигейл, но злость, которая буквально выплескивалась из ее глаз: до этого, сменилась ревностью.

— Будьте уверены, мы уйдем! — произнесла она, нарочито растягивая слова. — И мы желаем вам самой большой удачи — она вам понадобится! Орландо всегда говорил, что спать с Абигейл — то же самое, что спать с куском льда!

Абигейл вздрогнула, как от удара.

Словно ребенок, изо всех сил пытающийся не расплакаться, она прикусила пальцы, удерживая резкие слова опровержения. Ей хотелось вскочить, убежать, спрятаться, закричать, но она чувствовала себя обессилевшей и тяжелой, как будто кровь в ее венах превратилась в камень. Она была в ловушке ее парализовал страх. Лишь из горла вырвался короткий сдавленный звук, как у раненого животного, и по полному ярости взгляду Ника она поняла, что он слышал этот жалобный стон.