Я буду рядом - Вулф Энн

Терпению любого, даже самого спокойного человека рано или поздно приходит конец. И Гермия не выдержала. Дождавшись возвращения Констанса из очередного «вояжа», она в резкой форме сообщила ему, что больше не может выносить его постоянного отсутствия и собирается разводиться. Какая ей, собственно, разница, замужем она или нет, если она каждый день засыпает в одинокой постели?

Ее решение повергло Констанса в шок. Он знал, что Гермия не в восторге от его постоянных отлучек из дома, но надеялся, что она все же понимает его. Да, он, безусловно, перегибает палку, но что, если он не может по-другому… Неужели она не видит, что он любит ее? И уезжает из дома не для того, чтобы не видеть ее, а только потому, что постоянно находиться в одном и том же месте ему невыносимо? В конце концов, Гермия вечно пропадает на работе. Но он ни разу не упрекнул ее в том, что ему не хватает внимания…

Все эти аргументы не подействовали на Термина. Она была полна решимости порвать с Констансом. И на деле, и формально. Любовь-ненависть подтачивала ее изнутри, заставляла вести себя так, как Гермия никогда не позволяла себе раньше. Она всегда считала себя человеком сдержанным в проявлениях эмоций, но теперь… Теперь из нее вырывалось все самое гадкое, злое и черное, что скопилось внутри.

Гермия понимала, что Констанс едва ли переменится ради нее. Ведь у нее уже был пример в лице отца. И едва ли Гермия переменится ради Констанса. Тогда для чего вся эта жизнь, полная взаимных упреков, ядовитых уколов, коктейля любви и ненависти? Выход был только один: развод.

— Значит, ты не хочешь понять меня? Даже не попытаешься? — спросил Констанс, глядя в ее ледяные глаза.

Гермия покачала головой.

— Я слишком долго пыталась понять тебя. И увидела только эгоизм. Слепой эгоизм, который сметет все, что увидит на своем пути. Даже любовь…

— Если бы ты не пыталась переделать меня…

— По-моему, это уже стало навязчивой идеей, — зло усмехнулась Гермия. — Никто не пытается переделать тебя, Констанс. Но мы живем в обществе… И неизбежно подстраиваемся под него. Это как в оркестре, понимаешь? Если все будут играть, как захотят, то музыки не будет. Будет безумная какофония. Вот и у нас с тобой — безумная какофония. А я люблю нежную мелодию, которая согревает и успокаивает…

— Прости, что я так и не научился играть, — холодно улыбнулся Констанс.

Он ушел, и через несколько месяцев их брак был аннулирован. Теперь Гермия была разведенной женщиной, а Констанс — холостым мужчиной. Но через полгода им суждено было встретится снова, чтобы опять окунуться в порочный круг любви, похожей на ненависть, или ненависти, похожей на любовь… А потом вновь расстаться.

После второй попытки «начать все сначала» Гермия была уверена в том, что это никогда не повториться. Более того, она искренне надеялась на то, что судьба не сведет ее с Констансом вновь. Но, увы, она ошибалась…

3

Чтобы хоть чем-то занять себя во время утомительного перелета, Констанс вытащил из кармана «Аэропорт» Хейли и попытался читать. Но раздраженный шепот позади него мешал ему сосредоточиться. Буквы, маленькие и верткие как блохи, скакали перед глазами, и Констанс тщетно пытался собрать их в слова.

— Послушай, Гермия, я ведь имею право знать, почему ты так завелась, — доносился до Констанса взволнованный шепот Пойта. — Тебя сложно вывести из себя… А с ним ты вела себя как… Как будто ты очень хорошо знала его раньше…

Неужели догадался! — усмехнулся про себя Констанс. «Очень хорошо знала…» Ты даже представить себе не можешь, насколько хорошо… Гораздо лучше, чем тебя, поверь, дорогой друг!

— Да, знала, — сердито зашептала Гермия. — Но давай поговорим об этом позже…

— Я хочу знать, с кем мы проведем отпуск, — не унимался Поит.

Интересно, почему это тебя не занимало раньше? — бесновался про себя Констанс. Она ведь не хотела лететь со мной… Это же ты настоял, Пойти. Гидов не найти! Идиот! Наверное, ты заговорил бы совершенно по-другому, если бы узнал, что тебе придется лететь в одном самолете с ее бывшим мужем… И не только лететь, а еще и шастать по всему Бали…

— Мы поговорим об этом позже… — не уступала Гермия.

— Нет уж, давай сейчас. Ты же знаешь, мне не нравятся недомолвки… Я люблю знать все наверняка. Черт! — тихо выругался Поит. — Извини… Просто эта поездка не задалась с самого начала. А все этот «Лазурный бриз»! Ведь объяснял же им тысячу раз, что я люблю точность…