Утраченное сокровище - Морган Сара

Никос привык иметь дело с женщинами, коротающими время от одной укладки до другой и не одобряющими всякую деятельность, способную навредить их совершенному облику. Внезапно ему захотелось зарыться пальцами в эти буйные огненные кудри.

Раздосадованный неожиданным направлением хода своих мыслей, Никос сделал шаг назад, чтобы удержаться от соблазна.

– Нет, дело тут не в деньгах. Я хочу вернуть вещь, по праву принадлежащую мне.

– Да как вас только земля носит! – Энджи спустилась с кафедры и направилась к нему. – Шесть месяцев назад моя сестра упала с вашего балкона, и все это время мы ничего о вас не слышали. Ничего! А теперь вы имеете наглость заявиться сюда и требовать назад ювелирное украшение! В вас нет ни капли сострадания? Мораль для вас – пустой звук? – Вся дрожа, Энджи несколько раз глубоко вдохнула, и Никос обнаружил, что смотрит на ее чувственные губы.

Обстановка накалялась. Он попытался убедить себя в том, что Энджи Литтлвуд абсолютно неинтересна ему как женщина.

– Первыми словами, которые я вам сказал, были слова сочувствия.

Ее ноздри раздувались, глаза метали молнии.

– Слова – пустой звук, если они не выражают чувств, а мы оба знаем – вы бесчувственный.

Никос стиснул зубы.

– Я прощаю вам ваше поведение только потому, что вы переживаете из-за смерти сестры.

Энджи раскрыла рот от удивления.

– Мое поведение? Но разве это я соблазнила невинную девочку и причинила ей такую боль, что она напилась до беспамятства и упала с балкона? Если мы и должны обсуждать чье-то поведение, то только ваше, но разница состоит в том, что я не намерена вас прощать. Вы безжалостный, эгоистичный, самодовольный ублюдок… – Произнеся это слово, Энджи замолчала и смущенно поднесла руку к губам. – Я… э-э… простите, – неловко продолжила она.

Никос поднял бровь, словно не понимая, почему она решила вдруг извиниться.

– За что? За то, что вы выразились так же, как ваша сестра?

Ее щеки залила краска.

– Мы не… то есть, я не… – Энджи слегка нахмурилась, словно пытаясь вспомнить, на чем они остановились. – Вы думаете только о деньгах и материальных ценностях, и вам неведомо, что существуют гораздо более важные вещи. Я не готова отдать вам подвеску. Это последняя вещь, которую надевала моя сестра, – продолжила она надтреснутым голосом. – Я не могу… В любом случае зачем она вам? Ее полагается дарить даме сердца, а мы оба знаем, что у вас его нет, мистер Кириакос.

Не готова отдать бриллиант?

Никос изумленно уставился на нее. Ему не приходило в голову, что она откажется вернуть ему подвеску.

Потрясенный неприятным осознанием того, что впервые в жизни он недооценил противника, Никос в оцепенении наблюдал за тем, как Энджи вышла из комнаты, хлопнув дверью с такой силой, что этот звук эхом отозвался в стенах лекционного зала.

Никос уставился на дверь, но перед его глазами стоял образ Энджи Литтлвуд с горящими голубыми глазами и огненно-рыжими волосами.

Что мне делать дальше?

Глава третья

Что, черт побери, сестра нашла в этом мужчине?

Потрясенная своей неожиданной агрессивностью, Энджи собрала волосы в узел и закрепила его зажимом.

Если честно, ее испугала сила собственной реакции. Энджи всегда считала себя человеком спокойным и рассудительным. Но где были эти качества, когда она вспылила и назвала Никоса Кириакоса ублюдком?

Я повышала голос и сквернословила, уподобляясь своей матери.

Энджи поморщилась. Такое поведение недостойно серьезного ученого.

Положив папки в сумку, она прижала ладонь к груди, чтобы убедиться, что подвеска по-прежнему находилась там, скрытая под топом.

Возможно, носить ее было неосмотрительно, но так она чувствовала себя ближе к Тиффани.

Она решила, что наденет ее еще пару раз, а затем вернет семье Кириакос.

Ей следовало сделать это сегодня – засунуть руку под ворот топа, расстегнуть замок и вернуть камень Никосу. Тогда для него все бы закончилось. Но не для нее…

Ей будет тяжело расставаться с тем единственным, что еще связывает ее с Тиффани. Касаясь подвески, она чувствовала успокоение.

Это нелепо, сказала себе Энджи, направляясь к выходу. Не станет же она до конца своей жизни носить высокие воротники, чтобы прятать под ними бесценный бриллиант. Пора перестать быть сентиментальной и вернуть камень.

Прошло два дня, но Никос больше не давал о себе знать. Как ни странно, его молчание беспокоило Энджи сильнее, чем его присутствие. Она не доверяла ему.