Где искать любовь - Вуд Алекс

Несколько раз я пыталась перевести разговор на Марион Гастингс. Насколько я поняла, с ней приезжают несколько ее друзей, так что с завтрашнего дня в Питхарли будет полно народа. Но Уолтер сразу теряет всю свою разговорчивость, как только речь заходит о мисс Гастингс. Мне неудобно настаивать и выпытывать у него подробности, ведь моя роль в этой истории довольно неприглядна. Но его уклончивость очень подозрительна. Я невольно начинаю размышлять над тем, что может скрываться за таким отношением. Неужели шесть лет назад перед Уолтером МакНорманом стоял выбор: Марион или Констанция? И по неведомым мне причинам он выбрал старшую сестру, а теперь сожалеет об этом? Или, наоборот, Марион отвергла его, и он был вынужден удовольствоваться Констанцией?

Все эти мысли очень неприятны. Конечно, только из-за Джеймса. Ведь если между Марион и Уолтером что-то есть, то мой бедный братец останется ни с чем. Трудно предположить, что женщина, питающая какие-то чувства к Уолтеру, внезапно увлечется Джеймсом. Я очень люблю брата, но не обольщаюсь на его счет. По сравнению с Уолтером у него нет ни малейшего шанса.

Какой позор! Я вполне определенно рассуждаю о том, что Марион Гастингс влюблена в мужа своей сестры или он в нее. Какое право я имею делать подобные выводы? Возмутительно. Леди Гвендолин должна быть выше таких мыслей, причем совершенно безосновательных. Завтра я все увижу собственными глазами и посмеюсь над этими глупыми догадками.

5

Несколько дней назад утром в столовой Питхарли произошла следующая сцена. Уолтер, Констанция и Джулия собрались за завтраком и, после обмена стандартными фразами, пожилая леди вскользь произнесла:

— Кстати, недавно мне позвонила леди Памела Хемиш, моя давняя знакомая. Она сказала, что ее внучатая племянница Гвендолин собирается на побережье. Я подумала, может быть, нам пригласить девочку погостить немного у нас? Племянница, Памелы, мать Гвен, была замужем за Эдуардом МакНорманом, который приходится тебе дядей. Ваши прапрапрапрадеды были братьями…

Констанция скривилась. Когда леди Джулия начинала рассуждать о родословных и родственных связях, от нее не было никакого спасения.

— Мама, Эдуарда вряд ли можно назвать моим дядей, — рассмеялся Уолтер, игнорируя жену. — Даже удивительно, что у нас одна фамилия. Но я прекрасно помню Сесилию МакНорман. Весьма капризная дамочка, мы с ней виделись на похоронах Эдуарда.

— Ах, да, — просияла леди Джулия. — Я совсем забыла. Значит, ты согласен пригласить Гвендолин к нам? Здесь ей будет весело.

— Пусть приезжает, — равнодушно пожал плечами Уолтер. — Не понимаю, правда, что делать на побережье в это время года, но раз уже ей так хочется…

— Мое мнение, естественно, никого не интересует, — резко сказала Констанция.

Судорога пробежала по красивому лицу Уолтера. Было видно, что только неимоверное усилие воли удерживает его от того, чтобы высказать жене все, что он о ней думает.

— А что ты думаешь по этому вопросу, Конни? — спросил он с угрожающей вежливостью.

— Я считаю, что в доме и так будет полно народу, когда приедет Марион, — заявила Констанция, ничуть не смущенная тоном мужа. — Она везет с собой кучу знакомых, и я не представляю себе, зачем нам лишний человек!

Мать и сын быстро переглянулись. Уолтер открыл было рот, но леди Джулия покачала головой, предупреждая вспышку гнева.

— Мы можем разместить гораздо большее число гостей, — сухо заметила она, но внимательный наблюдатель мог бы увидеть, что леди Джулия тоже едва сдерживается. — Раз к нам едет твоя родственница, то почему бы и родне Уолтера не навестить нас?

— Я против! — высокомерно заявила Констанция. — Вы не можете игнорировать меня.

— Мама, сообщи Памеле, что мы с радостью примем Гвендолин МакНорман, — хладнокровно обратился Уолтер к матери.

Констанция поджала губы. Остаток завтрака прошел в абсолютной тишине, лишь периодически было слышно бряцанье столовых приборов.

В день приезда Гвендолин Констанция заперлась у себя в комнате. Впрочем, никто не возражал. Уолтеру было проще самому встретить гостью. Он был с самого начала уверен, что дочь Сесилии МакНорман и его жена не поладят. Вспоминая надменную Сесилию, Уолтер не сомневался в том, что ее дочь будет очень на нее похожа, такая же заносчивая и хладнокровная.

Гвендолин в два счета опровергла все его предварительные домыслы.