Верь только мне - Шарп Виктория

4

Проснувшись на другое утро, Александра не сразу поняла, где находится. Ее окружала столь роскошная обстановка, что это казалось почти нереальным. Стены просторной комнаты не оклеены обычными бумажными обоями, а затянуты узорчатым шелком цвета слоновой кости. Мягкая старинная мебель обита нежно-голубой тканью. Такого же цвета драпировки на высоких окнах и в изголовье широкой кровати с резной деревянной спинкой, на которой лежала Александра. С высокого потолка на нее взирали пухлые ангелочки в окружении голубовато-розовых облаков, хрустальные подвески великолепной люстры слегка колыхались от залетавшего в приоткрытое окно ветерка. Словом, эта спальня являлась настоящим олицетворением изысканной роскоши и комфорта и никак не могла принадлежать ей, простой девушке Александре Лейн. И тем не менее у нее сразу возникло ощущение, что когда-то она уже видела всю эту красоту… Два года назад, когда гостила в Эльфинстоне по приглашению Элеоноры Пинкертон. Только в тот раз ей предоставили куда более скромные апартаменты.

Поняв наконец, что к чему, Александра резко села на кровати. События вчерашнего дня пронеслись перед ее мысленным взором, словно кадры из приключенческого кинофильма. Итак, граф Стентон все же уговорил ее остаться в Эльфинстоне. Нет, пожалуй, сказать «уговорил» было бы не совсем верно. Он не тратил времени на уговоры, он применил несколько иной метод воздействия — вскружил ей голову своим дерзким поцелуем и этим совершенно сбил ее с толку. И она, как неискушенная школьница, поддалась на эту простейшую уловку. Как глупо! Глупо и совершенно непростительно.

Подложив под спину подушку, Александра закинула руки за голову и сердито уставилась в потолок. С каждой минутой она ощущала все большее недовольство своим вчерашним поведением. Как могло случиться, что она согласилась остаться в доме Стентона после всех издевательств, которым он ее подверг? Ведь это практически означало, что она его простила, а между тем он и не думал просить у нее прощения! Наглый, самоуверенный самец, он полагал, что нескольких ласковых слов и одного поцелуя окажется вполне достаточно, чтобы все было забыто и прощено. Но даже не это казалось Александре самым неприятным, а то, что по сути он оказался прав. По крайней мере, у него имелись все основания для подобной уверенности. И если сейчас он с самодовольной улыбочкой вспоминает вчерашние события и смеется над ней, то в этом виновата только она сама.

Ты должна немедленно, немедленно уехать отсюда! — сказала себе Александра и решительно откинула одеяло.

Однако ей пришлось тут же снова набросить его, так как дверь приоткрылась и в комнату заглянул Джордан. Увидев, что гостья не спит, он быстро прошел к кровати и присел на край голубого одеяла. Возмущенный взгляд Александры скользнул по его лицу, и она вдруг почувствовала, как участился ее пульс. Проклятье! Этот мужчина слишком хорош собой, чтобы она могла оставаться спокойной, находясь так близко от него. В отличие от вчерашнего дня сегодня Джордан был тщательно выбрит и причесан, а облегающие темно-синие джинсы и бежевый свитер с высоким горлышком идеально подчеркивали все достоинства его атлетической фигуры.

— Ну как вам спалось на новом месте, Александра? — приветливо спросил он, не отводя проницательного взгляда от ее предательски вспыхнувшего лица. — Надеюсь, вы видели только хорошие сны?

Его серые глаза лукаво сверкнули, и Александра невольно рассмеялась. Однако улыбка тут же испарилась, стоило ей вспомнить, как отвратительно он вел себя весь вчерашний день.

— Благодарю вас, милорд, я спала хорошо, — сдержанно проговорила она, дав себе слово не поддаваться его мощному обаянию. — А теперь не будете ли вы любезны заказать мне такси? Я хотела бы уехать сразу после завтрака.

Красивые брови Джордана задумчиво сошлись на переносице.

— Вы так торопитесь вернуться домой?

— Да. — Александра нетерпеливо передернула плечами. — Я вспомнила, что у меня в Лондоне пара неотложных дел, и…

— Ради Бога, Александра, перестаньте выдумывать! — Твердая ладонь Джордана легла на ее руку, и Александра вздрогнула от этого прикосновения, словно ее пронзила электрическая искра. — Почему бы вам просто не сказать, что вы до сих пор дуетесь и не желаете прощать мое отвратительное вчерашнее поведение? Ведь дело только в этом, не так ли?

— Если вы сами все прекрасно понимаете, зачем продолжаете терзать меня своими вопросами?