Любовный квадрат - Маккей Эмили

Джейк поцеловал ее в щеку и прошептал:

— Улыбнись. Никто не поверит в наше счастье, если у тебя будет такой вид, словно ты хочешь меня убить.

Джейк взял ее за руку. Вздохнув, Кейт растянула губы в улыбке.

Она сможет убить его потом.

— Объявляю вас мужем и женой.

Рука Кейт была на ощупь холодной и влажной. По крайней мере, она больше не выглядела так, словно сейчас упадет в обморок. Или его задушит.

У нее было напряженное выражение лица, но многие, вероятно, спишут это на нервы. На свадьбе невесты всегда волнуются. Черт возьми, он сам нервничал целый день.

Не считая момента, когда увидел Кейт в дверях. Тогда все показалось правильным.

Но он стряхнул с себя наваждение. И ненужные эмоции, которые испытал, надевая ей на палец простое платиновое обручальное кольцо. Судья произнес:

— Теперь можете поцеловать невесту.

Присутствующие смотрели на них, ожидая поцелуя. А Кейт выглядела так, словно не знает: то ли упасть в обморок, то ли наступить каблуком ему на ногу.

Но нравится ей это или нет, он должен ее поцеловать.

Джейк пристально взглянул в ее огромные карие глаза. Она приоткрыла влажные губы, которые нервно облизывала во время церемонии. Поцеловать ее будет несложно. Он мечтал об этом с тех пор, как согласился на ней жениться, — может быть, дольше. Его первый поцелуй с Кейт.

Скорее всего, их единственный поцелуй. Он почувствовал предвкушение и решимость. Раз поцелуй единственный, он постарается на славу. Почему бы и нет, черт возьми? Она и так уже хочет его убить.

Джейк обнял Кейт одной рукой за плечи и привлек к себе. Другой — приподнял ее подбородок, прежде чем поцеловать в губы. В ее глазах он уловил выражение «Не смей» и торжествующе улыбнулся.

Ее губы оказались мягкими и податливыми. Скорее всего, от удивления. Потому что, как только Кейт поняла, что это будет настоящий поцелуй, она сжала губы и сильнее уперлась руками ему в грудь. Она легко могла его оттолкнуть, если бы захотела. Но она этого не сделала.

Чувствуя прикосновение губ Кейт, Джейк ощутил желание обладать ею. Ему страстно захотелось снова прижать ее к себе, поцеловать еще крепче.

Но он все-таки сумел отодвинуться. Ему не хотелось, чтобы Кейт целовала его, потому что должна. Он хотел, чтобы она сама этого захотела. Чтобы была теплой и податливой. Черт возьми, он просто хотел ее.

Джейк с трудом сдержал ругательства. Его молодая жена была именно той женщиной, которой он не мог добиться.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Об этом мы не договаривались, — пробормотала Кейт сквозь сжатые зубы спустя сорок минут, когда они стояли в кафе «Бистро на Седьмой улице». Бистро было одним из модных новых ресторанов, открывшихся на площади напротив здания суда.

Сегодня там было полно гостей, которые пришли отпраздновать свадьбу. За счастье молодых пили шампанское.

В одной руке Джейк держал бокал, другой — обнимал Кейт за плечи, не отпуская от себя ни на шаг.

— Надеюсь, это не ты придумал.

Он повел ее в глубину комнаты, к столу с двухъярусным тортом и дюжиной свертков в белой бумаге разных оттенков. Здесь их никто не мог слышать.

— Не я. — Он поцеловал Кейт в висок и почувствовал аромат ее шампуня. Что-то сладкое и фруктовое. Черт возьми, от нее хорошо пахло.

Она легко толкнула его плечом в грудь.

— Перестань, — прошипела Кейт.

— Что?

— Строить из себя влюбленного. Ты ведешь себя нелепо.

— Это наш свадебный прием. Было бы нелепо, если бы мы не относились друг к другу хотя бы с нежностью.

— Так кто организовал прием?

— Твой друг Кевин. — Именно в этот момент Кевин, находившийся на противоположном конце комнаты, встретился с ним взглядом и широко улыбнулся. Джейк поднял бокал и сделал большой глоток.

— Я его убью, — пробормотала Кейт. — Когда все закончится, я точно его убью.

— Он только хотел сделать тебе приятное.

— Приятное?

— Все не так уж плохо.

— Не так уж плохо? Здесь полгорода.

— Тридцать человек — едва ли полгорода. — Кейт свирепо на него посмотрела, и он добавил: — Попробуй увидеть светлую сторону…

— Светлую сторону?

— По крайней мере, теперь все знают о свадьбе. Мы так и задумали, верно?

Кейт повернулась к нему:

— Скажи мне правду. Все это, может быть, придумал не ты, но ты знал о приготовлениях, не так ли?

Он мог солгать, но к чему?