Сладостная горечь - Робинс Дениз

* * *

По дороге в Льис она забыла о Германе. После летнего дождя предместье благоухало и искрилось. Майк чувствовал себя прекрасно, и она была очень счастлива. Венеция коснулась рукой его колена, и он накрыл ее своей ладонью. Как это хорошо – любить…

Он без умолку говорил о планах на будущее, Венеции не терпелось поскорее увидеть дом, где она будет скоро жить. И она не была разочарована, несмотря на то, что Майк предупредил, что дом стал ветхим и нуждается в ремонте, в особенности интерьер, который не обновлялся с тех пор, когда была еще жива его мать. Во многих местах краска отслоилась, а обои выцвели. Обжитыми были только две комнаты, где Майк останавливался на уик-энд.

– О, он божествен! – Венеция была не в силах скрыть своего восторга, когда увидела особняк в Бернт-Эш.

Майк не без оснований гордился своим домом. Построенный еще при королеве Анне, дом удобно расположился у подножья холмов, защищавших его от ветра. В этот теплый июньский день он манил своей красивой кладкой, резной крышей и величественным белым крыльцом, увитым фиолетовым ломоносом и желтыми розами. Рядом с домом находился огороженный сад, в котором шпалеры персиковых деревьев упирались ветвями в розовую стену. К главному входу вела ухоженная дорожка, окаймленная по обе стороны распустившимися белыми каштанами. Местной достопримечательностью являлся раскидистый кедр – великолепное старое дерево, укрывавшее своей темной шелковистой тенью желтоватую траву, выжженную полуденным солнцем. Сегодня впервые за много недель прошел дождь. Венеции понравилась уединенность имения: до деревни Бернт-Эш было две мили, а до Льюиса пять.

– Трудно представить себе более обворожительное место, – с замиранием сердца произнесла Венеция.

Лужайки были тщательно подстрижены, и клумбы более или менее ухожены, хотя предстояло повозиться с большим цветочным бордюром, и Венеция пожалела, что с ней нет рядом свекрови, прекрасно разбиравшейся в такого рода вещах. Как бы ей здесь понравилось!

Поодаль стоял небольшой домик, который занимал конюх, исполнявший обязанности смотрителя усадьбы в то время, когда хозяин уезжал в город, и присматривающий за его гунтером.

– А теперь пройдем в конюшню, – нетерпеливо сказал Майк, беря ее под руку и подводя к кованым воротам за домом. – Ты непременно должна познакомиться с Красным Принцем.

– Сначала на конюшню, а потом в дом? – засмеялась Венеция.

Он расхохотался и спросил:

– Тогда начнем с твоей епархии? Я не хочу быть эгоистом.

– Дорогой, делай, как хочешь, – со смехом ответила она.

Все-таки они отправились осматривать конюшню в сопровождение Беннетта, невысокого роста мужчины, по всей видимости, бывшего жокея, который произвел на Венецию благоприятное впечатление. Он приветствовал ее, поднеся руку к клетчатой кепке, и поверг в изумление, назвав «Миледи».

Майк впоследствии объяснил ей, что Беннетт прежде состоял на службе у титулованных особ и не желал отказываться от приобретенных привычек.

Конюшня, в которой находилась лошадь Майка, как отметила Венеция, содержалась в хорошем состоянии, и, очевидно, денег на нее не жалели. Красный Принц, действительно, был под стать своему имени – истинно королевское животное. Венеция ничего не понимала в лошадях, но она знала, что те, кто в них разбирается, любят их безмерно. Она погладила бархатистый нос животного, слушая восторженную речь Майка о достоинствах своего любимца.

– Ты знаешь, я вешу около четырнадцати стоунов. Так вот. Красный Принц немногим больше. Взгляни на эту благородную голову, дорогая… а что за грудь… чудо! Спина у него не очень длинная… в самый раз. Взгляни, какие ноги! Ты только взгляни!

Венеция совершенно не разбиралась в этом, но она с самым серьезным видом пыталась понять и все по достоинству оценить.

Красный Принц ткнулся мордой ей в руку, затем, моргнув, уставился светлыми, подернутыми влагой глазами на хозяина, тряхнул гривой и тихо заржал.

– Какой красивый… Мейбл будет от него в восторге, – сказала Венеция.

– Мейбл мы чего-нибудь купим, – небрежно заметил Майк. – Что-нибудь поменьше. Такого крупного, как Красный Принц, она не захочет.

– Прикажите седлать его, сэр, – спросил Беннетт. – Ее светлость увидит вас в седле.

– Ужасно хочется увидеть тебя верхом, – сказала Венеция.

Майк утер лицо и шею шелковым платком. После сильного дождя от земли шел пар. Ему было жарко, и, глядя на конюха, он покачал головой.