Свет очей моих - Крейвен Сара

Но вслух девушка произнесла:

– Убедили. Я, действительно, гостья в ваших владениях. Я уже разделила с вами хлеб, а теперь пью ваше вино, – она подняла бокал и отпила глоток.

Напиток был прохладным, он остудил пересохшее от жары и волнения горло. Он тоже поднял бокал.

– За вас, за то, что вы так прекрасны в этом платье. Если бы сейчас ваш возлюбленный увидел вас, он бы встал на колени и умолял выйти за него замуж... – Глаза Драко не отрывались от ее лица. – Я хочу заключить с вами сделку. Я не буду называть вас «свет очей моих», пока не пойму, что имею на это право. Но скажите мне, наконец, как вас зовут? Чего вы боитесь?

Девушка вспыхнула.

– Я ничего не боюсь. Меня зовут Крессида.

– Крессида... – повторил он задумчиво. – Златокудрая искусительница, изменявшая своему возлюбленному Троилу...

– А вы читали Шекспира? Может, героиня его пьесы не была столь коварной? – предположила Кресси. – А если уж мы заговорили об именах, то вашим собственным вовсе не стоило бы гордиться. Ведь именно тиран, которого звали точно, как вас, установил в своей стране такие жестокие законы, что жизнь подданных стала невыносимой. Мы и сегодня говорим «драконовы меры», – добавила она шутливо.

– Уже ссоритесь? – Яннис подошел к их столику с двумя тарелками, на которых были аккуратно разложены жареная меч-рыба и греческий салат. Он ухитрился также прихватить и блюдо с картошкой. – Когда вы ужинаете у меня, ругаться запрещено. Заболят животы, скажете – плохая еда, – хозяин таверны погрозил парочке пальцем и удалился. Драко рассмеялся.

– Он прав. Давай начнем сначала. – Красавец протянул руку. – Hero poli, Крессида. Рад познакомиться.

Она позволила своим пальцам утонуть в его ладони.

– Hero poli, Драко.

– У тебя очень красивое имя, – добавил он. Кресси сморщила носик.

– А я всегда ненавидела его, – призналась она, – я вообще ненавидела все, что связано с девчонками а, значит, их именами. В детстве я хотела быть мальчиком, поэтому отец в шутку называл меня Сид. Мама приходила от этого в ярость. Вот так и жили.

– И что, отец по-прежнему называет тебя Сидом? – удивился Драко.

Кресси уставилась в тарелку.

– Нет, сейчас уже нет, – тихо ответила она.

– Оно и правильно, – улыбнулся грек, – ты совсем не похожа на мальчика.

Девушка встретила взгляд его темных глаз и, покраснев, быстро взялась за нож с вилкой.

Рыба была замечательной – очень вкусной и сочной. А картошечка! А салат! Кресси поглощала пищу с огромным удовольствием, попутно обмениваясь веселыми репликами с Драко.

– Рад встретить женщину, у которой столь отменный аппетит, – засмеялся грек, наполняя бокал Кресси вином.

Она подняла голову.

– Однажды все съеденные калории взбунтуются, и я превращусь в бочку.

– Нет, – его глаза сверкнули. – Ты всегда будешь выглядеть великолепно, как в эту минуту, agapi mou.

Кресси нахмурилась.

– А это что значит? – Он хитро улыбнулся.

– Лучше тебе не знать.

Кресси вновь покраснела. Чтобы скрыть свое смущение, она повернулась в сторону музыкантов и сделала вид, что увлеклась их игрой. Ее пальцы непроизвольно начали отстукивать ритм мелодии на поверхности стола.

Драко спросил:

– Тебе нравится наша национальная музыка? – Девушка заколебалась.

– Мне понравилась музыка, под которую ты танцевал утром.

– Все тот же Теодоракис, – гордо заявил молодой человек. – Здесь он национальный герой. Его музыка говорит с людьми на своем особом языке, который все понимают.

– А ты будешь танцевать вечером? – вырвалось у нее.

– Только если ты согласишься стать моей партнершей.

– Но я не умею, – запротестовала Крессида, – греческие танцы не для дилетантов.

Драко взглянул ей в глаза.

– Позже мы выберем что-нибудь медленное и спокойное, чтобы не причинить боли твоей ноге.

– О, – выдохнула Кресси, чувствуя странную дрожь внутри. – Спасибо за заботу.

– Хочешь что-нибудь на десерт? Пахлаву, например?

– Только кофе, пожалуйста.

– Хорошо, я принесу.

Она смотрела, как Драко уверенно пробирается между столиками, и совсем не удивилась, когда несколько туристок повернули головы, чтобы получше рассмотреть его. Девицы возбужденно перешептывались, обсуждая, по всей видимости, внешность грека.

Как бы сообщить им, что он свободен? Кресси сделала кислую физиономию. Пусть не считают ее конкуренткой. Она приехала отдыхать, ищет покоя и тишины, не более.