Истинные мотивы - Лоренс Ким

— А как поступают люди, на которых возложена ответственность? Мне всегда это было интересно. Вы отдали всю свою жизнь брату и в полной мере приняли обет целомудрия. Должно быть, у вас очень понимающий друг. Вы когда-нибудь слышали о равновесии между работой и развлечениями? Вы все время работаете, а отсутствие любовных игр, — мягко дразнил он ее, — делает вас очень грустной и разочарованной молодой женщиной.

— Меня абсолютно не интересует ваша сексуальная жизнь, — возразила она. И чем меньше интереса он будет проявлять к ее жизни, тем лучше для нее. Она не хотела, чтобы ей напоминали о несколько вольном использовании имени ее жильца.

— Правда? — медленно произнес он с нескрываемым скептицизмом. — А у меня как раз осталось впечатление, что вы очень интересовались моей сексуальной жизнью. Мы пережили так много за такой короткий отрезок времени. Теперь я знаю, что ваш друг не умеет целоваться, а вы знаете, кто был моей первой… — Он сделал недвусмысленный жест губами, от которого Ева густо покраснела. Он громко рассмеялся. — Такое мгновенное взаимопонимание — большая редкость. Вы ведете себя так, будто я предупреждаю вас о каждом своем шаге и говорю вам, что делать дальше. Мне, наверное, нужно продолжать усердно играть, чтобы получить… или…

— Меня все это волновало меньше, чем вас! — выкрикнула она. Он и правда был самым большим нахалом из всех, кого она встречала на своем пути. — Если бы я была на вашем месте, я бы вошла наконец-то в дом. В противном случае вас будут считать обыкновенным опоздавшим, а не по-светски медлительным. Вы же наверняка все делаете по-светски.

— Да, я жертва светского образа жизни и мучительной потребности всегда и всюду следовать его правилам, — кротко согласился он, с покорностью человека, который никогда не пытается оправдать ожиданий другого. — Вы и говорите так, как принято в вашем обществе. — Его брови поднялись, когда он осматривал ее с головы до ног. — Если вам нужно несколько советов… Вообще-то, — сказал он, взглянув на большие стальные часы на запястье, — мне уже нужно быть на ланче. Сейчас я подам назад. И не беспокойтесь. Я буду держать вас в курсе моих отношений с Лотти.

Тихонько насвистывая себе под нос, Дрю решил, что сделает Еву Гордон одной из героинь последующих событий.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Что это вы тут замышляете? — Ева, ощущая себя вновь родившейся после горячей ванны, босиком вошла на кухню. — Кто-нибудь видел мои тапочки? — Она долго отмокала в воде и теперь чувствовала расположение ко всему миру в целом, включая своего брата.

Ни один из ребят не ответил на ее вопрос, и Ева поняла, что они опять замышляют что-то неладное. «Может, мне необязательно об этом знать», — подумала она, словно от этого потеряет девственную, здоровую чистоту разгоряченного тела.

— Какое красивое платье, Ева. По-моему, я его никогда на тебе не видел. Оно ей идет, правда, Дэн?

Платье, о котором говорил брат, было сшито из ярко-красного джерси и доходило ей до середины бедра. Ник видел этот предмет ее весьма ограниченного гардероба сотни раз.

— Чего вы от меня хотите? — Ева обратилась с этим вопросом к Дэниелу, зная, что от него легче добиться правды, чем от брата. Слава богу, Дэниел постепенно излечивался от своей стеснительности — по крайней мере он не бросился со всех ног из комнаты, как это было во время двух последних встреч, но его взгляд по-прежнему ускользал от ее глаз. — Выкладывай все начистоту, Ник, — посоветовала она, удобно усевшись на стол.

— Мы обсуждали, как отметить наше общее восемнадцатилетие.

— О, замечательно! Пусть Дэниел приходит к нам в субботу. Это не будет вечеринка в полном смысле слова, но все-таки, — извиняющимся тоном объяснила она. Их семейный бюджет не позволял устроить что-нибудь более значительное, чем просто стол для семьи и друзей. Впрочем, как таковой семьи у них не было, за исключением тети Эмили, которая отказалась приехать. Что, впрочем, было неудивительно. Тетя Эмили не считала совершеннолетие важным событием в жизни. Ева, хотя и обожала эксцентричную пожилую леди, вздохнула с облегчением. Если тетя Эмили и Ник оказывались в пределах слышимости, то не могли найти себе лучшего занятия, чем без конца ссориться по пустякам. Роль третейского судьи была слишком утомительна для Евы.

— У Дэна возникла идея объединить наши праздники.

— Вообще-то это не моя идея, это все дядя Дрю. — Дэниел не смотрел в сторону Евы. — Наверное, он бы объяснил лучше.