Ты веришь в судьбу? - Мортимер Кэрол

— Да, — согласилась Ребекка, — сад у нас... Я... О Господи! — Она вдруг все поняла и низко наклонила голову, чтобы никто вокруг не увидел выступивших слез. — Так ты видела! — почти простонала она.

— Все, что я видела, так это хозяйку дома, говорившую со своим садовником. — Син было жаль Ребекку и не хотелось причинять ей лишнюю боль. — И я только хочу, чтобы ты поняла: я не стану спешить с приготовлениями к твоей свадьбе, но буду рада помочь тебе, как только ты окажешься готова и... выберешь жениха, — осторожно добавила Син, опять касаясь руки, так и оставшейся неподвижной. — Помни, ты принимаешь решение не о том, быть ли свадьбе. Ты выбираешь, какой будет вся твоя жизнь.

Ребекка всхлипнула напоследок, судорожно вздохнула, смахивая с ресниц слезы, а потом, беря себя в руки, выпрямилась на стуле — вся как натянутая струна — и прямо посмотрела Син в глаза.

— Спасибо тебе, — сказала она со спокойным достоинством не девочки, но взрослой женщины.

Все же она действительно нравилась Син, хотя трудно было поверить, что ей когда-нибудь сможет понравиться та, на которой решит жениться Вульф. Но было в этой девушке что-то такое, что не могло не вызывать симпатии...

— Давай, наконец, поедим! — предложила Син чуть резче, чем хотела, недовольная собой за внезапный прилив сочувствия и приязни к — вот нелепость! — невесте Вульфа...

— Ну и как тебе ужиналось с Джеральдом?

Син, сидевшая напротив Вульфа, смотрела на него в полном изумлении...

Вернувшись к себе после ланча с Ребеккой, она с головой окунулась в свои обычные хлопоты, на этот раз связанные с благотворительным обедом, который ей предстояло обслуживать на следующей неделе. Дел накопилось сверх головы, и совсем некстати пришелся звонок секретарши Вульфа, которая елейным голоском сообщила Син, что господин Торнтон хотел бы встретиться с ней, если, конечно, это не слишком затруднительно.

Если это ее не затруднит! Подумать только, эти двое — и Вульф, и Ребекка — уверены, что ей больше делать нечего, как только заниматься ими; они, похоже, вообразили себя единственными ее клиентами! Да если бы и так (сказать по правде, сейчас — после Пасхи — наступило свадебное затишье, и продлится оно теперь до июня), это не означает, что она готова в любой момент все бросить и мчаться в Лондон по первому зову Вульфа.

Елей в голосе секретарши тотчас испарился, едва только Син произнесла, что время на ближайшие дни у нее все расписано, и она не допускающим возражений тоном повторила просьбу господина Торнтона, который «никак не сможет приехать к ней сам, ибо у него уже назначена важная встреча, отменить которую не представляется возможным». Нет, «шефа уже нет в офисе», а сама она не знает, почему такая срочность, и «ничем не может помочь мисс Смит».

Стало быть, придется ехать... Безупречно вежливо подтвердив секретарше, что она приедет на встречу с Вульфом в пять тридцать, Син едва сдержалась, чтобы не швырнуть трубку.

Остаток дня она не могла ни на чем сосредоточиться; с тем же успехом можно было отправиться в дорогу тотчас после телефонного разговора...

Как бы ей хотелось никогда не встречать Джеральда Хэркуорта, ничего не знать о его дочери Ребекке и, уж точно, никогда снова не сталкиваться с Вульфом!

Особенно сейчас, когда выясняется, что весь сыр-бор — из-за вчерашнего «свидания» с Джеральдом. Да ему-то какое дело, черт возьми!..

Син будто подбросило со стула. Она вскочила, и тонкий каблук-шпилька утонул в густом ворсе коврового покрытия. Да, в «Торнтон Индастриз» не поскупились на оформление своего главного офиса: обстановка сразу обращала на себя внимание изящной роскошью отделки и мебели. Син не доводилось бывать здесь прежде — офис вовсе не был любимым местом того Вульфа, которого она знала когда-то, который был так влюблен в живопись. Нынешний же Вульф, надменный и холодный, как нельзя больше подходил миру бизнеса, хотя... отчего-то было жаль Вульфа прежнего — раскованного и беззаботного насмешника... Впрочем, Син тут же приказала себе не отвлекаться на воспоминания о прошлом!

— Зачем ты хотел видеть меня, Вульф? — строго спросила она, абсолютно игнорируя его вопрос и всем своим видом давая понять, что не расположена шутить (да и какие могут быть шутки после дважды за сегодня преодоленного, отнюдь не близкого и при теперешнем движении совсем не простого пути до Лондона!).

Вульф откинулся в своем кожаном кресле, сощурил глаза. Сегодня на нем была темно-синяя тройка, сверкающая белизной рубашка и наверняка очень дорогой голубовато-серый галстук из переливчатого шелка. Непокорные волосы были зачесаны назад, отчего лицо казалось строже и старше.