Ты веришь в судьбу? - Мортимер Кэрол

— Я всего лишь просил тебя, — начал он нарочито спокойно, — привезти мне кое-что из вещей. Но я не сказал, что ты можешь расхаживать по всей квартире и совать нос куда не следует. Ты не имела права! — Он таки повысил голос почти до крика. — Никто не заходит в мою студию. Никто, слышишь!

Что он о себе воображает? Син подбоченилась и пошла в наступление:

— Даже ты сам, так?

Вульф весь напрягся, как перед прыжком, и только подрагивающий уголок рта выдавал, что он из плоти и крови, а не из гранита.

— Даже я сам, — подозрительно мягко повторил он за ней. — И что бы ты там себе ни напридумывала, можешь с тем же успехом отвезти все эти вещи обратно.

— Вульф... — Син уже не рада была своей затее.

— Я не шучу, Син. Эти вещи не нужны мне здесь. Они мне вообще не нужны!

Син и сама видела, что он не шутит. Видела, что присутствие этих вещей — и холста, и красок — причиняет ему почти физическую боль.

Похоже было, что он возненавидел все то, что некогда составляло для него смысл жизни...

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Мне кажется, ты ведешь себя как ребенок. — Син укоризненно покачала головой.

— Меня не интересует, что тебе кажется. — Вульф вскочил, опираясь на костыли. — Ты не имела права брать эти вещи и тем более привозить их сюда.

— Ах, простите, ведь единственное мое право — угадывать любое твое желание, исполнять каждую прихоть и слепо повиноваться, — проговорила она с горькой издевкой.

— Больше тебе это не грозит. — Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Я передумал оставаться у тебя, Син; пожалуй, мне лучше вернуться в свою квартиру.

Син не верила своим ушам. Он заставил ее привезти его сюда. Он отправил ее за своими вещами. А теперь он заявляет, что, видите ли, передумал!.. Что ж, в таком случае ему придется хорошенько подумать еще раз!

— А мне плевать на то, что ты надумал, Вульф! — Слова звучали хлестко и зло. — Ты хотел остаться, и ты остаешься, черт тебя побери!

Такая агрессия его ошеломила. Наверное, не часто ему перечили. Ничего, он не у себя дома и не в «Торнтон Индастриз», так что пусть не устанавливает свои порядки! К тому же к матери он ехать отказался; одному в квартире ему делать нечего, пока не научится справляться с костылями... А значит, все останется как есть!

— Ты ведь не можешь меня заставить, Син. Не силой же меня удерживать, — сменил он тактику и попробовал свести все к шутке.

— Вот как? — Она не была расположена шутить, но посмеяться над ним — с удовольствием... — И ты уже продумал свой отъезд? Может быть, хочешь вызвать такси? Только помни, что телефон не работает. Или ты решил отправиться в путь на костылях?

Она видела, что стрела попала в цель: он совсем упустил из виду, что телефон испорчен, и этот промах не улучшил его настроение.

— Жаль разочаровывать тебя, Вульф, но, боюсь, своим ходом ты не скоро доберешься до квартиры!

Он не пожелал оставаться в долгу.

— Постой, ты что же, надумала держать меня в заложниках?

— Ну что ты! Я просто пытаюсь тебе объяснить, что для того, чтобы уехать отсюда, тебе придется кого-нибудь найти. Лично я тебя не повезу!

И в подтверждение своих слов она отправилась на кухню — готовить ужин. На двоих.

...Грибы с луком тушились, распространяя аппетитный запах. Син почувствовала спиной его взгляд. Минутой раньше она услышала скрип костылей и поняла, что надо быть готовой к продолжению разговора.

— Как насчет спагетти по-болонезски?

Она предлагала ему мировую, но он и не заметил этой попытки.

— Когда-то я мечтал оказаться с тобой в таком вот уединенном месте, где мы будем только вдвоем и нам никто не сможет помешать. Каким же я был дураком!

— Вульф... — Син нахмурила брови.

— Ужинать не буду, — не дал ей сказать Вульф. — Я иду спать.

Она отложила в сторону пакетик с приправой и повернулась к нему.

— Ты ведь только что проснулся и, наверное, хочешь есть.

— Хочу... только не есть. — Он не рассчитывал, что она услышит последние слова, произнесенные им практически про себя.

Она и не была уверена, что расслышала правильно.

— Что ты сказал?

— Я сказал, что был круглым идиотом. — Он начал подниматься по ступеням, ведущим на второй этаж, где Син устроила гостевую комнату. — Ты права, Син, не надо тревожить прошлое.

Она почувствовала, что лучше не уточнять, говорит ли он о живописи или о чем-то другом; и помощь ему предлагать сейчас не стоит, хотя очень хотелось подстраховать его подъем по крутой и узкой лестнице...