Только ты и я - Чайлд Морин

     Теперь, когда его тело наконец-то обрело покой, тревожные мысли вновь стали волновать Майка. Он повел себя как безрассудный мальчишка. Первый раз за много лет действовал не размышляя. И теперь у них обоих могли быть еще большие неприятности, чем можно было себе представить.

     Дениза подняла голову и посмотрела на него.

     — По-моему, немного чересчур для обычного разговора, — слабо улыбнулась она.

     Майк неохотно улыбнулся в ответ. «О черт! И что теперь? Похоже, она еще не осознала, что все-таки между нами произошло», — пронеслось у него в голове.

     — Дениза... — начал он и осекся.

     — Я знаю, — прошептала она.

     — Что произошло? — Глупый вопрос. Он прекрасно знал, что между ними произошло. Первый раз за много лет он забыл обо всем и поддался эмоциям.

     — Этого я не знаю, — проговорила Дениза, прижимаясь к его груди.

     Майк провел рукой по ее спине, не зная, как сказать то, что должен.

     В углу комнаты зазвонил телефон. Они даже не взглянули в его сторону. На втором звонке сработал автоответчик. Через мгновение в трубке раздался командный голос отца: «Дениза, по всей видимости, тебя нет дома».

     Дениза приподняла голову и виновато посмотрела на аппарат. Она отстранилась от Майка, и он заметил, как изменилось ее лицо. Нахмурившись, он стал слушать сообщение дальше.

     «Надеюсь, это означает, что ты тщательно подготовила дело Смитсона к завтрашнему собранию. И не забудь о ленче с Питом Донахью из компании «Донахьюс делайтс». Мой секретарь организовал вашу встречу в «Тайдвотер» на двенадцать часов. Это наш новый клиент, и я надеюсь, ты приложишь все усилия, чтобы он понял, что «Компания Торранс» может для него сделать».

     Дениза принялась собирать с пола разбросанную одежду. Не спуская с нее глаз, Майк тоже оделся. «Просто удивительно, — думал он, — еще минуту назад она прижималась своим обнаженным телом к моей груди, а теперь ведет себя так, будто ничего не произошло».

     «Итак, — продолжал ее отец, ничуть не смущаясь тем, что может наговорить целую кассету, — о какой проблеме ты говорила?»

     Дениза бросила удивленный взгляд на аппарат. Майк приподнял брови. Проблема?

     «Что ж, — глубоко вздохнул Ричард в трубку, — нет смысла спрашивать автоответчик, что же все-таки происходит. Ты сама можешь рассказать мне об этом завтра. Я запишу тебя на три десять дня. До свидания».

     «Очень дружелюбный парень, — подумал Майк. — Разговаривает с дочерью как с клиентом».

     — Тебе что, нужно договариваться заранее, чтобы поговорить с отцом? — удивленно спросил Майк.

     — Он очень занятой человек. — Дениза встала и подошла к столику, чтобы поставить его на место. Майк помог ей и затем стал собирать с пола разбросанные бумаги, пока она собирала осколки разбитой чашки.

     Лицо Денизы было напряжено. И следа не осталось от той страстной, безумной женщины, какой она была всего несколько минут назад. Как странно, что голос отца мог так сильно ее изменить.

     И еще более странно, что все это имело для него значение.

     — Хм, ленч с «Донахьюс делайтс»? — Майк попытался улыбнуться, но Дениза не отреагировала. — Компания, производящая замечательные мясные полуфабрикаты?..

     Она кивнула в ответ и скрестила на груди руки, словно подсознательно готовясь к защите. Что здесь вообще происходит? Дениза была совершенно холодна, хотя минуту назад сгорала от страсти.

     Но, может быть, так даже лучше? Как только он скажет то, что должен сказать, атмосфера в комнате наверняка станет еще более прохладной.

     — Дениза, то, что произошло...

     — Давай больше не будем говорить, хорошо?

     — Но, черт возьми, мы должны поговорить! — Теперь ей не удастся отгородиться, пятнадцать минут назад это, возможно, могло быть, но только не сейчас.

     — Мы совершили глупость. О чем здесь еще можно говорить?

     — О многом. — Майк откинул волосы назад и продолжил: — Дениза, мы не предохранялись.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

     Все поплыло перед глазами — и комната, и весь мир.

     Дениза внезапно почувствовала тошноту, быстро заморгала глазами, пытаясь прийти в себя.

     Зажав рукой рот, она уставилась на Майка расширенными от ужаса глазами. Противозачаточные средства! Предохранение! Такое может произойти только в плохом кино. И как могли они забыть о таких естественных вещах? «Потому, — призналась она себе, — что мы были заняты куда более естественным делом».