Необычный отпуск - Чайлд Морин

Он улыбнулся.

— Но мы никогда не сможем повторить эту волшебную ночь.

— Почему? — спросила Эйлин, зажимая в ладонях чашку с горячим ароматным кофе.

Рик немного нахмурился и отхлебнул густой, благоухающий богатым разнообразием запахов напиток.

— Когда миссис Хаммонд подала в номер поднос с завтраком, она спросила, не слышал ли я чего-нибудь подозрительного или необычного прошлой ночью.

Глаза Эйлин внезапно округлились.

— Необычного?

— Угу. Ей показалось, что незадолго до начала дождя она слышала чей-то довольно громкий визг.

Эйлин машинально прикрыла рот ладонью.

— О боже!

— Не беспокойся. Она думает, что это был койот, поймавший какого-то маленького зверька. Очевидно, твои стоны звучали в тональности, напоминающей писк умирающего кролика.

Резким движением она швырнула в него подушку.

— Похоже, все договоренности о прекращении интимных сексуальных отношений невыполнимы.

— Да, я уже это заметил, — сказал Рик, переворачиваясь на спину и укладываясь рядом с Эйлин, пытаясь восстановить дыхание.

Два обнаженных тела лежали у камина на ковре. Эйлин наморщила лоб и выгнула спину, тщательно обследуя рукой поверхность ковра. Нащупав под собой шариковую ручку, она победоносно подняла ее вверх.

— Так вот что мне мешало.

— Что?

— Ручка, которую уронил твой последний клиент, — сказала она, демонстрируя свою находку. — Я ее нашла.

Рик рассмеялся и отчаянно замотал головой.

— Что мы творим, Глазастик?

— Это выше моего понимания, Хокинс. Но если в ближайшее время мы это не выясним, то придем к полной катастрофе. Мы просто уничтожим друг друга.

Последняя рабочая встреча закончилась всего лишь час тому назад, а обнаженные тела Эйлин и Рика уже раскинулись в изнеможении на полу. Сексуальный пыл все еще пронизывал окружающую атмосферу, и к Эйлин робкой зыбью вновь возвращалась волна желания. Еще немного секса, и они будут не в состоянии добраться домой.

Они смогли удачно завершить долгий рабочий день, хотя между ними все время чувствовалось напряжение, не поддававшееся маскировке. Эйлин по-прежнему вела все записи бесед, перепечатывала их и помогала Рику в подготовке документов. Она старалась мало говорить и не смотреть на Рика. Но не могла не чувствовать на себе его пристального взгляда, особенно в минуты встречи и проводов гостей. Она вежливо улыбалась и развлекала пожилых посетителей беседой, а те с завидным постоянством уверяли ее в том, что Рик Хокинс был на редкость привлекательной добычей. Оба гостя в общих чертах обрисовали размеры его богатства и безграничность умственных способностей.

Когда разговор принял такой поворот, Эйлин будто увидела, как тяжелые глухие ставни закрыли глаза Рика, словно он намеренно отгораживался от беседы. Ей захотелось утешить его, намекнув, что она вовсе не посягает ни на него, ни на его капиталы. Но в присутствии клиентов ее искренние признания прозвучали бы глупо. А когда они остались с Риком наедине, обсуждение каких-либо проблем было вообще отправлено в долгий ящик.

— Итак, — наконец заговорил Рик, — наша сделка, условия которой охватывают всего одну ночь, требует внесения в нее корректив. Срок действия договора слишком мал.

— Слишком мал, — согласилась она.

— Продублируем и заключим еще один на следующую ночь?

— Технически эта процедура будет простой пролонгацией, что автоматически делает наш контракт эффективным и имеющим силу в течение двух ночей.

— Прекрасно. Объявляю пролонгацию законной на еще одну дополнительную ночь. И учти: я думаю совсем не о продолжительном здоровом сне.

Под ложечкой у нее что-то засосало.

— Я тоже, — призналась Эйлин, а потом добавила: — Но пока это все не закончилось просто испорченными выходными, нам следует определить фундаментальные условия договоренностей.

Он повернулся на бок и подложил руку под голову.

— Базисные условия договора меня бы устроили.

Эйлин рассмеялась. Ответ был вполне в его стиле. Она тоже повернулась на бок к нему лицом. Языки пламени плясали в камине, освещая комнату и золотя кончики его волос, образуя вокруг головы светящийся ореол, словно он был увенчан нимбом.

Рик лениво вытянул руку и стал томно поглаживать ее грудь.

— Прежде всего, — начала Эйлин более громким и резким голосом, чем обычно, — никаких посягательств на свободу личности.