Золотое сердце - Джордж Эмили

— О’кей, — ее голос дрожал от злости. — Можешь не смотреть на меня, но выслушай. Кто-то вломился в дом и страшно избил деда. У него проломлен череп и сломаны ребра. Он находится в палате интенсивной терапии, врачи надеются, что он выкарабкается.

Никакой реакции.

— Джефри, — она постаралась говорить ровным голосом, — ты случайно не знаешь, кто мог вломиться в дом?

Опять никакого ответа. Элис подождала еще, чувствуя, как ее охватывает отчаяние. Пусть сидит и гниет тут.

Она уже взялась за ручку тяжелой стальной двери, когда он позвал ее:

— Элис, скажи ему, что я люблю его.

— Скажу, — отозвалась она, не зная, вернуться ли, чтобы попытаться поговорить с ним. — Я скажу. Мы тоже любим тебя, Джефри, — сказала она и поспешно вышла.

Алан ждал ее.

Когда они уже выехали из города, у нее прорезался голос:

— Алан.

— Да, леди?

— Не мог бы ты… — Она вздохнула, не договорив.

— Конечно я останусь здесь, пока Джо не выздоровеет. Кто-то должен присматривать за мустангами, а я вроде как обещал.

— Но ты же в отпуске.

— Терпеть не могу бездельничать. К тому же я никуда не тороплюсь.

— Но…

Совсем не похоже на Элис, подумал он.

— Ты насчет вчерашней ночи? Это тебя беспокоит? Забудь об этом, мышка. Я не собираюсь набрасываться на тебя без приглашения, на которое и не надеюсь.

Она сознавала, что беспокойство и недосып затуманили ее мозг. Да будь она в нормальном состоянии, она даже не подняла бы этого вопроса.

— Я имела в виду свое поведение. Я вела себя как… как…

— Как расстроенная женщина? — подсказал Алан и мягко хохотнул. — Черт, мышка, я сам чувствую себя как медведь с пораненной лапой. Жуткая вещь самообладание, а?

— Тебе не стыдно, Железное Сердце?

— Стыдно за что? За то, что я вел себя как нормальный здоровый мужик? Ты — динамит, Элис Олвин, и я не стыжусь, что отреагировал на тебя. — Он замолчал, поворачивая на подъездную дорожку. — Не знаю, почему люди боятся признавать это.

— Они боятся манипулирования, — отозвалась Элис.

Они въехали во двор, он затормозил и выключил двигатель.

— Страх — ужасная вещь, а? Он мешает делать то, что вполне естественно. Например, сказать человеку, что ты его брат. Интересно, как бы он отреагировал на это? Самое худшее, если он скажет: «Проваливай»… — Взглянув на нее, он понял, что говорит что-то лишнее. — Ты, мышка, можешь манипулировать мною сколько угодно. — Алан улыбнулся.

Его слова были настолько откровенны, что щеки Элис вспыхнули. Не дождавшись ее ответа, он вылез из машины и открыл ей дверцу.

— Тебе надо отдохнуть. Поспи немного, — сказал он. — Я займусь скотом и подожду Пэриша.

— Но ты же сам не спал!

— Со мной все в порядке. Так что приляг. Если что, я разбужу.

Она ушла, а он принялся размышлять, кому, черт побери, понадобилось нападать на безобидного старика.

6

Убирать навоз в конюшне — грязная работа, от которой к тому же ломит спину. Алан взялся за нее добровольно. Кроме диких мустангов, Элис держала еще трех верховых лошадей. В прошлую ночь Алан завел их в конюшню, и сегодня утром они жаждали покинуть свои стойла. Он выгнал их всех, включая и жеребенка, на огороженное восточное пастбище и несколько минут наблюдал за ними.

Сорок один год. За эти годы он испытал много такого, чего другой не испытывал в течение всей жизни. Бывали у него хорошие и плохие времена, и не раз он попадал в настоящий ад. Он веселился с друзьями, когда заводились лишние баксы в кармане. Но никогда не чувствовал себя счастливым.

Сейчас же что-то подсказывало ему, что он может обрести счастье, только надо дать этому случиться и не противиться.

Он разбрасывал солому в последнем стойле, когда появился Мик Пэриш. Его брат.

Мик унаследовал глаза деда, причем не только их форму и цвет, но и свойственное тому выражение. Они, казалось, проникали в самую душу.

Пэриш сдвинул шляпу назад и остановился, прислонившись к входной двери.

— Доброе утро, Железное Сердце.

— Привет, Мик. — Алан выжидал.

— Что Элис?

— Она собиралась вздремнуть.

— Отлично. — Глаза Мика оглядели его всего и остановились на руке, державшей вилы. — Джо уже неплохо себя чувствует. Я звонил в больницу перед тем, как поехать сюда.

— Рад слышать.

— Что это ты взялся чистить стойла, когда мог бы строить небоскребы в Далласе или Атланте?