За что ты меня любишь? - Грэхем Линн

– Я ненавижу вас, зачем вы меня преследуете?

– Вы меня ждали…

Макси застыла. Стоило Ангелосу сказать это, как стало абсолютно ясно, что так оно и было. Она знала, что он будет искать ее и найдет.

– Я иду домой. И в вашу машину садиться не собираюсь, – произнесла она, отметив про себя, что он снова из-за нее промок.

Черные волосы завивались, смуглое лицо влажно поблескивало в свете фонарей.

– Я не собираюсь ждать всю ночь, пока вы доберетесь до дома.

– Значит, вы знаете, где я живу? Так вот, не смейте приходить ко мне, потому что я не открою!

– На безлюдной сельской дороге на вас могут напасть, – процедил он сквозь зубы. – Стоит ли рисковать?

Воинственно подняв зонтик, Макси развернулась на каблуках и продолжила путь. Но не прошла и десяти шагов, как ее струящиеся золотые локоны и легкая походка привлекли внимание хулиганистого вида ребят, стоявших на крыльце магазина. Услышав прозвучавшие ей вслед оскорбления, Макси сжалась и поспешила пройти мимо. Ангелос выкрикнул что-то у нее за спиной.

Неожиданно чья-то рука опустилась на плечо Макси, она вскрикнула, пытаясь вырваться. Дальше все произошло в считанные секунды. Размахнувшись, Ангелос ударил обидчика. Дружки парня с угрожающими воплями бросились на подмогу.

– Отпустите его! – кричала Макси, яростно пиная клубок дерущихся тел и нанося удары зонтиком.

В тот же миг из паба повалили люди, и парни бросились врассыпную. Опустившись на колени перед лежавшим на мокрой мостовой Ангелосом, Макси смахнула с его лба влажные пряди вьющихся черных волос. Он был мертвенно-бледен.

– Дурак, идиот несчастный, – причитала она.

Приподнявшись, Ангелос встряхнулся. Затем медленно начал вставать. По виску текла кровь.

– Их было пятеро, – прорычал он, сжимая кулаки.

– Садитесь в машину и умолкните, а то они могут вернуться, – пробормотала Макси, потянув его за рукав. – Люди сейчас не очень-то спешат на помощь. Они могли вас так отделать…

– Они! – запальчиво проговорил Ангелос.

– Полицейский участок в конце улицы…

– Я не собираюсь жаловаться в полицию на этих молокососов! – прорычал Ангелос, пошатываясь. – Им от меня тоже попало.

– Но вам все же больше досталось. – Макси потянула его за рукав и осторожно подтолкнула к дверце роскошной спортивной машины. – Что вы делаете? Вы не в состоянии сейчас вести машину.

– Почему это? – недоуменно воскликнул он.

Макси распахнула дверцу.

– Ради Бога, Ангелос… У вас идет кровь, может быть сотрясение мозга. Хоть раз в жизни послушайте, что вам говорят.

Он остановился и размышлял над этим весьма неожиданным предложением секунд двадцать. Решение явно далось ему нелегко, но наконец, выругавшись про себя, он нехотя уселся в машину.

– Вы умеете водить «феррари»? – осведомился он.

– Разумеется, – уверенно заявила Макси.

Как и он, она никогда не шла на попятную. Машина выехала на ухабистую дорогу.

– Фары, – чуть слышно пробормотал Ангелос. – По-моему, вам следует включить фары… или мне лучше закрыть глаза?

– Замолчите. Мне надо сосредоточиться!

Справившись наконец с фарами и выяснив, где находится переключатель скоростей, Макси продолжила:

– Как это на вас похоже: чуть что – сразу в драку. Где, черт возьми, ваши телохранители?

– Как вы смеете? – Ангелос резко подался вперед, но ремень безопасности помешал ему дотянуться до нее. – Я сам могу о себе позаботиться!

– И драться с пятерыми? – Макси сжала губы, внутри у нее по-прежнему все кипело. Черт бы его побрал! Она чувствовала себя виноватой.

– Я везу вас в медпункт.

– Мне не нужен врач. Я в полном порядке, – раздраженно бросил он.

– Если вы умрете от травмы черепа или чего-то вроде этого, мне бы совсем не хотелось брать на себя ответственность!

– У меня всего лишь несколько синяков и царапин. Нет необходимости везти меня в больницу. Я только прилягу ненадолго, а потом вызову машину. – Теперь его голос звучал как всегда: властно и сдержанно.

Макси раздумывала над его завуалированной просьбой, продолжая двигаться в сторону дома на самой низкой из возможных скоростей. К тому же ливень заливал ветровое стекло, и почти ничего не было видно.

– Ну, ладно. Я отвезу вас домой, но не дольше чем на час, – предупредила она.

– Вы так великодушны…

Макси покраснела от стыда, вспомнив, сколько за ней ухаживали, когда она сама болела. Но ведь Ангелос вовсе не был этим стеснен: он лишь оплачивал услуги других. Да и вообще, размышляла она, подъезжая к коттеджу, трудно себе представить, чтобы Ангелос поступился ради кого-то личным комфортом.