Между гордостью и счастьем - Рейдо Диана

Не знаменитый, преуспевающий английский автор, скромный дизайнер, и потрепанная автостопщица, а просто мужчина и две женщины. Холден, Марибелл и Лисса. Куда приятнее общаться на равных, а беседа пусть идет так, как идет…

— Я из Шотландии, — объяснила Лисса. — Путешествую сейчас по Англии автостопом. Смотрю маленькие города. Теперь вот добралась и до больших…

— Но сейчас мы как раз уезжаем из города.

— Да, я знаю, — улыбнулась она.

— Что ж, надеюсь, вам у нас понравится.

— Я тоже на это надеюсь.

Машина Холдена остановилась перед высоким каменным забором, за которым виднелся второй этаж основательно сложенного дома из красного кирпича под темно-коричневой черепичной крышей.

Холден, не выходя из машины, высунул руку в окно с каким-то пультом. Ворота в заборе плавно отъехали в сторону, освобождая им въезд. Холден направил машину во двор.

Ворота так же автоматически закрылись за ними.

Они въехали в просторный внутренний двор. Слева на миниатюрной стоянке уже стояла машина. Роллс-ройс, старая модель небесно-голубого цвета.

— Ну, вот, — протянул Холден. — Все-таки Уоррен здесь.

Марибелл молча пожала плечами, хотя ее никто ни о чем не спрашивал.

Она отстегнула ремень, и, не дожидаясь остальных, вышла из машины.

Ее взору предстал красный двухэтажный дом под коричневой крышей. Дом был с мансардой, небольшими окнами, похожими на бойницы, безо всяких излишеств. Он казался очень надежным. Холден Гроуд основательно подошел к его строительству.

— А где же бассейн? — спросила Марибелл, наклоняясь к опущенному боковому стеклу.

— На той стороне, — Холден махнул рукой. — Там же наполовину закрытая веранда. Дальше идет площадка для шезлонгов, и сразу за ней — бассейн.

— Тут есть бассейн! — воскликнула Лисса. — Какая прелесть!

— Неужели у вас с собой есть и купальник? — спросила Марибелл. — Вы возите с собой столько нужных вещей?

— О, да, купальник у меня есть. Но, если бы даже его и не оказалось, то меня это ничуть бы не смутило.

Лисса залилась серебряным чарующим смехом, снова напомнившим Марибелл серебряные колокольчики.

Холден внимательно смотрел на Лиссу. Марибелл смотрела на Холдена, и его взгляд девушке не нравился. Совсем не нравился…

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

— Странно, что Уоррен не выходит на шум машин, — недоуменно сказал Холден.

— А что, в доме слышно, что происходит во дворе?

— Я бы услышал, — пожал плечами Холден.

Он забрал из багажника все необходимые вещи, закрыл машину, припаркованную рядом с машиной Уоррена, и кивнул девушкам:

— Идемте в дом. Не знаю, как вы, а я чертовски проголодался. Нужно будет только разместить вас, и потом сразу же примемся за ужин.

Они обошли дом по периметру. Уже порядком стемнело, и поэтому бассейн был виден лишь благодаря зеленоватой подсветке.

— Ах, какая прелесть! — воскликнула Лисса. — Вы купаетесь здесь ночью?

— Это никогда не приходило мне в голову. Я привык купаться с утра. В крайнем случае, днем.

Холден открыл дверь, и они вошли в холл с высоким потолком.

— Здесь можно оставить обувь. В этом шкафчике — сменные тапки. Специально для гостей.

— Как в гостинице, — заметила Лисса, которая первой извлекла пару плоских белых пушистых тапочек из встроенного шкафа.

Марибелл молча переобулась и выжидательно смотрела на Холдена.

— Идемте наверх, — кивнул он.

По дороге к широкой лестнице с грубыми дубовыми ступенями он кивал направо и налево, знакомя гостей с домом:

— Там туалет… Душ на первом этаже тоже имеется. Здесь столовая. Направо — гардеробная. Марибелл, я положу там ваши вещи.

— Предпочитаю, чтобы мои вещи находились со мной в одной комнате. Или мне не положена отдельная комната?

— Положена. Как вам будет удобнее. Здесь библиотека. За библиотекой — кабинет. Там редко появляется кто-то, кроме меня. Если я работаю там, то меня лучше не беспокоить.

— А вот я плохо переношу одиночество, — прозвенела Лисса.

— Дело не в том, что я мизантроп и нелюдимый персонаж, — улыбнулся Холден. — Если я пишу, и уже как следует включился в процесс, меня лучше не прерывать. Иначе я собьюсь. Нужное настроение потом сложно будет вернуть.

«Он же сам, сам просил не говорить больше о работе…»

Они поднялись на второй этаж.

— А вот я, — сердито произнесла Марибелл, — могу бросить работу на любом месте. А потом, когда вновь к ней возвращаюсь, то с удовольствием принимаюсь за любой элемент. Наверное, это потому, что я люблю свою работу?