Ювелирная работа - Бэрд Жаклин

– Ты распоряжаешься моими вещами? Это немыслимо! – воскликнула женщина.

– Для твоего же удобства. Незачем возвращаться в отель. Здесь тебе будет лучше, и мне удобнее, – фривольно добавил мужчина.

– Понятно, – обреченно кивнула Элоиза.

– То недолгое время, что нам предстоит про вести в Париже, надо потратить с максимальным эффектом… В общем, я желаю, чтобы ты постоянно находилась при мне, – требовательным тоном подытожил Маркус Коварис.

– Это свинство, если ты хочешь знать мое мнение, – обиженно проговорила женщина.

– Твое мнение меня не интересует, – сухо парировал он.

Элоиза смиренно удалилась в комнату, которую хозяин выделил для ее проживания.

Они воссоединились за скромной вечерней трапезой.

– Как долго у тебя эта квартира? – спросила Элоиза.

Он внимательно посмотрел на нее, а затем разразился хохотом.

– Что смешного я спросила? – удивилась и растерялась женщина.

– Ты меня удивляешь, Рыжая! – воскликнул он. – Я не собираюсь вести с тобой светские беседы. Это имеет смысл только на этапе соблазнения. Когда, женщина целиком моя, отпадает всякая необходимость заговаривать ей зубы, – просветил ее мужчина.

– Прости, я не знала твоих обычаев.

– Это не только мой обычай, Рыжая.

– Ну, ладно… До встречи на ринге, жеребец, – сказала она, вставая из-за стола.

– Грубо, Элоиза, – упрекнул ее Маркус.

– Я думала, ты любишь называть вещи свои ми именами, – усмехнулась она.

– Ты становишься циничной, – отметил муж чина.

– Ты и раньше был не самого высокого мнения обо мне, – равнодушно отразила упрек рыжеволосая женщина. – А за науку спасибо.

– Ты имеешь в виду секс-образование? – хвастливо уточнил Маркус.

– И прочее тоже, – холодно ответила она.

– Мы опять ссоримся, а я этого не люблю, – признался Маркус, лицо которого сделалось серьезным.

Он подошел к женщине, обнял ее за плечи и попытался поцеловать.

Ему это не удалось – Элоиза ловко вывернулась.

– Хорошо… Поговорим, – смирился со своей участью мужчина. – Ты хотела знать, давно ли я владею этой квартирой. Отвечаю: мой отец приобрел ее, когда я находился на практике в Париже, изучая язык. Как ты уже успела заметить, мой французский почти так же хорош, как у парижан. Этим я обязан своему отцу, который был в хорошем смысле старомоден и превозносил добротное традиционное образование. Он позаботился о том, чтобы его наследник свободно изъяснялся на двух европейских языках, помимо родного, – на английском и французском. В юности я всячески отлынивал, теперь же благодарен отцу за его терпение и требовательность… Я ответил на твой вопрос?

– Да, спасибо, – кивнула Элоиза, которая внимательно его выслушала. – А лондонский отель он купил для тебя в этих же целях?

– Нет. Отель приобрел я сам несколько лет назад. Я тогда учился на специализированных курсах в одном из университетов Лондона. И весь верхний этаж был тогда моей резиденцией, где я с однокашниками устраивал шумные попойки. Шампанское лилось рекой, друзья приводили разбитных девчонок… В общем, было очень весело, – мечтательно проговорил Маркус.

– Могу себе представить, – покачала головой Элоиза.

– Обычные холостяцкие затеи, – пожал плечами он.

– Как и то, что происходит здесь и сейчас? – с нескрываемой горечью спросила она.

– Я думал, мы помирились, Рыжая, – проговорил он, склонившись над ней.

– Забудь, – бросила Элоиза и ушла к себе.

* * *

– Этот эскиз выглядит многообещающе, – задорно сообщила Кэти, стоя за спиной Элоизы. – Очень вдохновенно. Что в очередной раз подтверждает тезис о любви, творящей чудеса… В особенности любви к достойному человеку, – глубокомысленно прибавила она.

Элоиза состроила гримасу, которую Кэти видеть не могла, и молча продолжила рисовать. Она могла возразить против довода подруги. Кэти – искренне или лукавя – давала Маркусу Коварису уж слишком высокую оценку, незаслуженно высокую. Элоиза знала это наверняка, но свое мнение предпочитала не высказывать.

– Ну и где он теперь? – спросила Кэти.

– Кто? – притворилась непонимающей Элоиза.

– Твой пылкий возлюбленный… Он не появлялся больше недели, – скорбно вздохнула коллега.

– Не знаю. Наверное, работает. Подозреваю, у него есть свои дела, – сдержанно ответила Элоиза. – Когда у тебя офис на Уолл-стрит, а резиденции раскиданы по всему миру, невозможно долго задерживаться на одном месте.