Укротитель принцесс - Шелл Леона

— Через четыре дня?

Джош привлек Тори к себе, и она обмякла, став податливой как воск. Не снимая перчатки, Джош погрузил пальцы во влажные от снега волосы Тори и наклонил ее голову.

— Это означает, что ты четыре дня можешь ходить с распущенными волосами?

Тори, не доверяя своему голосу, кивнула.

— Мы можем четыре дня играть и развлекаться, — уточнил Джош.

Почему он диктует мне правила, хотя это я его соблазняю?

— Но нам же надо когда-то и делом заниматься, — напомнила Тори.

— Тори, теперь и работать будет гораздо приятнее.

Джош прижал ее еще крепче, Тори облизнула губы, закрыла глаза и замерла в предвкушении поцелуя. Но вместо того, чтобы ее поцеловать, Джош прошептал ей на ухо:

— Сначала нам нужно зайти в дом.

Тори открыла глаза и растерянно оглянулась. Она совсем забыла, что они все еще на улице.

— Разумная мысль.

Джош погладил ее бедра и положил руки на талию.

— Бог с ними, с санками, я за ними потом кого-нибудь пришлю. Пойдем, я не хочу терять ни минуты.

Он взял Тори за руку и потянул к отелю. Она не упиралась. Теперь, когда она решила посвятить последние четыре дня Джошу, ей и самой не терпелось завершить то, что они начали. Смутно, словно сквозь слой ваты, она слышала, как Джош просит кого-то из подростков убрать санки на место, еще кого-то — подать в номер горячее какао. Но думать Тори могла только о том, как снимет с Джоша одежду и прикоснется к его телу. Только бы пальцы побыстрее согрелись.

— Пошли, Тори, — прошептал Джош ей на ухо.

Они стали подниматься по лестнице. Заказанное какао прибыло к дверям номера одновременно с ними — возможно, потому, что по дороге они несколько раз останавливались, чтобы поцеловаться. К счастью, горничная поставила поднос на стол и сразу ушла. Джош оглядел просторную спальню.

— Теперь мы одни, никто нам не помешает. — Он в упор посмотрел на Тори. — Никто не скажет, что ты совершаешь ошибку.

Тори бросило в дрожь, она покрылась гусиной кожей. Если Джош вдруг решит вести себя по-джентльменски, она этого не вынесет. Она уважала его за то, что он предоставил ей право выбора, но не собиралась им воспользоваться.

— Даже ты?

— А я — тем более. — Джош подошел ближе, но не прикоснулся к ней. — Когда речь идет о том, спать ли тебе со мной, меня стоит спрашивать в последнюю очередь.

— Это еще почему?

— Потому что я в любое время дня и ночи готов подтолкнуть тебя к кровати.

Джош положил руку на ее шею под волосами. От его слов Тори стало так жарко, что она не удивилась бы, если бы от ее одежды повалил пар. Он притянул ее к себе и коснулся губами шеи. У Тори ослабели коленки, но Джош вовремя поддержал ее, обняв за талию. Тори подняла голову и стала на ощупь искать губами его губы. Но и тогда Джош не поцеловал ее по-настоящему, он только смаковал ее вкус, затем в многозначительной ласке дотронулся кончиком языка до уголка ее рта, дразня ее молчаливым обещанием еще большей близости. Тем временем его руки занялись поясом ее пальто. Развязав узел, Джош распахнул пальто и прижал Тори еще крепче.

— Джош, прошу тебя… — хрипло прошептала Тори.

— Ты такая холодная… — Он взял ее пальцы в свою теплую ладонь. — Почему ты не сказала, что замерзла?

— Я не чувствовала холода, — пробормотала Тори в перерывах между поцелуями. — К тому же ты можешь отлично меня согреть, если немножко над этим задумаешься.

Джош нежно лизнул ее нижнюю губу.

— Я уже задумался.

Он снял с нее пальто и подтолкнул Тори к двери в ванную.

— В номере есть обогреватель?

— Предлагаю кое-что получше: горячий душ.

— Не пойду в душ, — заупрямилась Тори, рассудив, что душ отодвинет их близость еще минут на десять.

— Спорим, что пойдешь?

Джош протянул руку и расстегнул верхнюю пуговицу на блузке Тори. У Тори перехватило дыхание. Как только ей удалось глотнуть воздуха, она пролепетала:

— Думаешь, ты можешь заставить меня сделать по-твоему, вызывая на спор?

Вместо ответа Джош раздвинул края ее блузки и погладил обнажившуюся кожу. Сердце Тори отозвалось на эту ласку частыми ударами. Джош наклонился и поцеловал ее в ложбинку между грудей.

— По-моему, ты так же любишь острые ощущения, как я.

Груди Тори стали тяжелыми от желания, соски отвердели. Джош знал ее даже слишком хорошо.

— Пожалуй, я еще один раз с тобой соглашусь.

Она вытянула его рубашку из-под ремня джинсов, расстегнула ее и погладила мускулистую грудь Джоша, покрытую темным пушком.