Ничего кроме любви - Ловелл Марша

Что же это такое! Ярость и боль охватили ее. Как он мог так поступить? Саймон встал и сказал что-то насчет того, что встретил девушку совершенно случайно. Ложь, конечно. Оказывается, нельзя верить ни единому его слову. Понизив голос, чтобы никто из посторонних ее не услышал, Анна, еле сдерживая гнев, процедила:

– Если это шутка, то весьма дурного толка. У вас извращенное чувство юмора.

Она хотела уйти, но Саймон преградил ей дорогу и, крепко схватив за руку, силой усадил за стол. Анну трясло от бессильной злости.

– Мы так рады вашему обществу, княгиня.

Анна чувствовала силу его руки и понимала, что так просто ей не уйти. Не будешь же вырываться, устраивать сцену, привлекая внимание окружающих, – этого ей только не хватало!

Саймон отпустил ее руку и сел.

– Что будете пить? Кампари? – спросил он.

Анна не ответила, даже не заметила, что он запомнил ее любимый напиток, лишь подождала, пока отойдет официант, и тогда спросила свистящим шепотом:

– Как вы посмели подстроить все это?

Саймон преспокойно откинулся на спинку стула и невозмутимо ответил:

– Я ничего не планировал. Как я уже сказал вам, мы с Харриет встретились совершенно случайно.

Анна намеренно игнорировала присутствие Харриет, как будто той и не было за столом. Она обращалась только к Саймону:

– Вы, может быть, и нет, а она-то уж точно планировала. Я вообще сомневаюсь, что такой человек делает что-то случайно.

Харриет подалась вперед, пытаясь возразить, но Анна не обратила на нее никакого внимания и продолжала:

– Если вы думаете, что я буду сидеть за одним столом с этой… – она чуть не сказала «девкой», но, заметив предупреждающий взгляд Саймона, осеклась и докончила фразу более корректно, – с ней, то вы просто сошли с ума!

– А почему бы вам и не сидеть за одним столом? – спокойно осведомился он.

– По-моему, это очевидно, – выпалила Анна, слишком возмущенная и в глубине души разочарованная его поведением.

– Ну явилась она без приглашения на ваш прием. А вы размазали ее по стенке при ваших кузенах. Все, квиты. – Саймон воинственно выставил подбородок. – Кроме того, я сам решаю, с кем мне обедать.

– Но только не со мной! – Анна заметила, что на них уже начинают поглядывать, и понизила голос до яростного шепота: – Вы разве не знаете, что она за штучка? Что, правда, не знаете?

Харриет вновь попыталась вмешаться, с видом оскорбленной добродетели взглянув на Саймона, но Анна вовсе не собиралась предоставлять ей возможность для оправданий.

– Вы что, не понимаете, какого пошиба эта женщина? Она продала себя Марку. Спросите, откуда у нее это платье, спросите, как она попала на бал в нашем доме.

Саймон наклонился к Анне, чтобы возразить, но тут вмешалась Харриет:

– Мистер Кливленд, все, что сказала мадам княгиня, чистая правда.

Анну удивили ее слова, и, прежде чем она сумела что-то сказать, в разговор вступил Саймон:

– Я не собирался, Харриет, спрашивать вас о чем-либо. Да и какое, к черту, это имеет значение?

Он целиком на стороне Харриет, поняла Анна и, яростно взглянув на Саймона, поднялась, но снова была остановлена.

– Нет уж, сидите. И послушайте теперь вы, – холодным, колючим голосом проговорил Саймон. – Кто вы такая, черт побери, чтобы судить человека? Ведь вам даже в голову не пришло поинтересоваться, что вынудило Харриет пойти на этот шаг. И слепому видно, что такой человек, как она, до отчаяния должен был дойти, прежде чем решиться на нечто подобное!

Для Анны это прозвучало совсем не убедительно, о чем она и хотела сказать, но Саймон только сжал ее руку и продолжил:

– Были, я предполагаю, у нее и раньше мужчины, так что из этого? По крайней мере, она не настолько лицемерна, чтобы клясться в любви, жениться и разводиться. Что из того, что Марк дарит ей одежду и деньги? Ваш муж князь тоже дарил вам одежду и деньги, когда вы продались ему за титул.

Та, к кому обращены были эти безжалостные слова, дернулась как от удара тока. Она не могла поверить, что Саймон действительно сказал это. Он жестоко оскорбил ее – и все ради этой дешевой девки! Анна не отрываясь смотрела на мужчину, ненависть, какой она никогда не знала раньше и которую вообще не способна была испытывать к кому-либо, бурлила в ней.

– Ваш кампари, синьора, – услышала она за спиной голос официанта; он донесся до слуха Анны будто издалека и почему-то сразу успокоил ее.

– Благодарю, – сказала она, взяла бокал и тут же резким движением выплеснула его содержимое в лицо Саймона.