Это не я! - Майклс Ли

Шарли решительно одернула себя. Физическое влечение – это еще не все. Это даже не самая главная составляющая в отношениях между мужчиной и женщиной. Так почему же она позволяет себе снова тонуть в грезах?

Привычка – только и всего. Необходимо обуздать полет фантазии, пока дело не зашло слишком далеко.

Спенс тем временем исследовал содержимое буфета. Его фальшивое насвистывание начало уже раздражать Шарли, когда он наконец остановился на банке суповых консервов.

– Давай устроим ранний обед, – предложил Спенс. – Он заменит поздний завтрак. Где консервный нож?

Шарли потянула за ручку ящика. Тот не поддавался; она потянула сильнее, и фарфоровая ручка осталась у нее в руке. Застыв, Шарли изумленно посмотрела на старинный буфет. Мало того, что они лишены холодильника; без консервного ножа им придется совсем туго.

Спенс, обернувшись, нетерпеливо протянул руку:

– Ну?

Пожав плечами, Шарли показала ему отломанную ручку.

– Дай мне нож, и я попробую выдвинуть ящик.

– А заодно вскроешь себе вену.

Закатав рукава свитера, Спенс выдвинул нижний ящик и, просунув в щель руки, прижал ладони к дну верхнего.

– Полозья деревянные, – сказал он, – разбухли от сырости или искривились.

Недовольно застонав, упрямый ящик приоткрылся на дюйм. Засунув в образовавшуюся щель пальцы, Спенс, крякнув, что есть силы потянул ящик на себя, но тот подался еще только на дюйм.

– Проклятье, – наконец сдался он. – Ты сможешь просунуть сюда руку? У меня слишком толстые пальцы.

Шарли нащупала консервный нож и с трудом протащила его в узкую щель.

– Вот и все, – весело заявил Спенс. – Надо сразу достать все, что нам может понадобиться. Сомневаюсь, что ящик выдвинется еще хоть на миллиметр раньше июля. Шарли пошарила рукой.

– Надо будет запомнить это упражнение. Ребятам будет очень интересно опознавать предметы на ощупь… Ой!

– Осторожнее, ножи! – запоздало предостерег Спенс.

– Никогда бы не подумала, что зимой ящики начинают капризничать. Здесь ведь очень сухо – разожжен камин, вовсю работает обогреватель.

– Наверное, это потому, что мы кипятим воду.

– Кофе-то варить надо, – пожала плечами Шарли.

– Вообще удивительно, как здесь хоть что-то работает. Зимой все промерзает насквозь, летом покрывается плесенью – круглый год никто ни за чем не следит. Провести пару раз рубанком – и ящик будет скользить как по маслу, но Мартину это и в голову не приходит.

Отчаявшись отыскать что-либо еще, Шарли вытащила из ящика руку и взглянула на ободранный палец.

– Ты прав, дядю при всем желании мастером на все руки не назовешь. Как-то он, чтобы сберечь время, заправил газонокосилку сразу смесью бензина и масла, и та наотрез отказалась работать.

– Давно это было?

– Лет пять назад. Именно тогда тетя Шарлотта наняла рабочего… Именно за это Мартин тебя так любит? – спросила Шарли после паузы. – За то, что ты умеешь все делать?

– Чтобы открыть этот ящик, Шарли, никакого мастерства не требовалось – только грубая физическая сила. А мне бы не хотелось думать, что Мартин меня держит только за это.

Шарли присела на угол стола.

– Знаешь, – осторожно начала она, – мне всегда хотелось понять, почему ты не уехал из Хаммондс-Пойнта.

Бросив на нее быстрый взгляд, Спенс принялся помешивать суп.

– В «Хадсон продактс» передо мной открылась хорошая перспектива: мне приходится много делать самому и руководить другими. Ни в одной другой фирме мне бы такого не предложили.

Наступило молчание. Спенс, похоже, не собирался продолжать.

– Нет, я не о том… – Она осеклась. – Извини, это не мое дело.

– Ты имела в виду моего отца?

Насколько могла припомнить Шарли, он впервые заговорил об этом.

– Ну… да. Наверное, в другом месте тебе было бы проще.

Спенс пожал плечами.

– Я хотел уехать. В Хаммондс-Пойнте меня занесли в черный список, это точно. Никто не желал иметь дело с отпрыском Джона Гринфилда. Но я не мог забыть слова той учительницы: где бы я ни находился, от себя мне никуда не деться. Так что, когда Мартин предложил мне… – Его голос дрогнул.

– Он необыкновенный человек, – тихо проговорила Шарли. – Я никогда не забуду, скольким ему обязана. Конечно, и тете Шарлотте, но с Мартином мы не родственники. Я хочу сказать, Шарлотта и моя мать были сестрами, а он не был обязан заботиться обо мне.

– Знаю, – сухо бросил Спенс. – Тебя ведь назвали в честь Шарлотты, не так ли?