Быстрый танец - Армстронг Вера

Рана на плече была нешуточной. Рука пострадала меньше. Похоже, она явилась следствием того, что Александр попытался вырвать нож у нападавшего.

Закусив верхнюю губу, наморщив от напряжения лоб, Корделия обрабатывала плечо, вспоминая по ходу дела те рекомендации, которые получила на курсах по оказанию первой помощи. Она была неплохой ученицей, навыки, полученные в результате практики, ею не забылись. В результате Корделия сделала все быстро и правильно. Белоснежные бинты как надо легли на смуглое тело Арчибальда, он даже повеселел.

– Что тебе стоит принять обезболивающую таблетку? – спросила девушка. – Все равно сейчас ты ляжешь и постараешься уснуть.

– Корделия, ты и есть мое главное обезболивающее средство, – совершенно серьезным тоном произнес Арчибальд-Александр. Он слегка свел колени, она оказалась у него в плену и стояла так близко, что ощущала жар его тела.

За делом Корделия не обращала внимания на эту близость, а сейчас она вдыхала аромат его тела, чувствовала запах мыла и шампуня, которым он сумел-таки вымыть свои волосы. Он даже побрился! Но бледность его кожи была еще заметнее при свежевыбритых щеках. Вновь между ними проскочила искра и раскалила затаенное желание.

Арчибальд вздохнул.

– Корделия, ты же понимаешь, что я имею в виду. Если мы с тобой продолжим знакомство, одному из нас будет очень плохо. Или всем нам будет плохо.

Корделия кивнула в знак согласия. Ведь если они и дальше будут видеться, интимных отношений не миновать. Им неминуемо придется стать любовниками, а потом она вернется в Брендсворд. И там-то ее уж точно одолеет тоска. Плохо и одиноко ей будет без самого замечательного мужчины на свете, без Александра Карпентера. Ведь стоило ей повзрослеть, как мысли о будущей семье – любимом муже и детях – не покидали ее ни на один день. А теперь? Что ждет ее теперь? Тоска и страдания? Она бы не хотела расстраивать свою мать и королеву Анну-Стефанию. Нет, Александр Карпентер не так прост, как показалось ей вначале! Она совсем его не знает, зачем было растравлять себе душу и фантазировать о том, как он будет ласкать ее в своей спальне. Да она уже и так стоит здесь!

– Ты прав, – согласилась Корделия. – Нам будет плохо.

Собрав остатки бинтов, старые повязки, бумагу, ножницы, она подошла к двери и, открыв ее, сказала:

– Все это я оставлю в ванной комнате, накажу Леокадии, чтобы навела порядок. Если что понадобится, думаю, ваша домоправительница справится сама. Прощайте, Александр!

Мужчина не выглядел ни удивленным, ни расстроенным.

– Спасибо, Корделия, за все, что ты сделала. Я никогда не забуду тебя.

– Я тоже, – ответила тихо девушка. Слезы душили ее.

Дверь в спальню закрылась. В ту самую спальню, куда, если честно признаться, ей так хотелось попасть.

5

Как только Корделия покинула пентхауз Арчибальда Бертольди, в его душе возникла пустота. Ощущение было не из приятных. Будучи человеком дела, он понимал, что в таких обстоятельствах ему необходимо сделать одну вещь. Заполнить чем-либо этот вакуум в душе и в жизни.

Он уселся в кресло перед письменным столом и решил позвонить своему брату-близнецу Джорджу.

Брат на этот раз моментально снял трубку.

– Какими судьбами! – раздался далекий и родной голос. – Значит, с памятью у тебя все в порядке.

Арчибальд улыбнулся. Да, единственному брату он звонил редко. Но зато между ними никогда не было того, что называют соперничеством. Арчибальд занимался своим делом, Джордж – своим. Они поддерживали друг друга и были счастливы, если кому-нибудь из них сопутствовал успех. И переживали, когда случались неприятности.

– Да, с памятью у меня все в порядке. У тебя есть пара минут поболтать?

– Как сказать. Через полчаса у меня важная встреча. Дела.

Арчибальд прекрасно знал, что такое деловые переговоры. Стоит иногда опоздать на пару минут и исход встречи с партнером по бизнесу может принять нежелательный оборот. И если его брат-близнец предупредил, что его через тридцать минут его ждет работа, нарушать его планы нельзя. Тем более не стоит вести развернутую дискуссию по поводу Корделии. Но раз уж вопросы возникли, их брату необходимо было задать.

– Скажи-ка мне, Джордж, ты помнишь, что говорили наши родители о детстве?

– О нашем детстве, ты имеешь в виду?

– О нашем, нашем. Ты с матерью больше общался, чем я. Говорила ли она когда-нибудь что-то необычное?

– Постараюсь вспомнить. А тебе это зачем? Вот именно, зачем? По телефону просто так это не объяснишь. Арчибальд ушел от ответа и тут же поменял тему разговора, спросив Джорджа о его планах на следующий месяц.