Остров Пантеры - Мартон Сандра

Виктория посмотрела на его нахмуренное лицо. Черты лица его казались еще более резкими в предзакатной полутьме.

– Как грустно, - сказала она.

Рорк кивнул.

– Да. Я знал это. Но я прилетел взглянуть на остров - и решил, что должен купить его.

– И так просто купили?

– Не так просто. Правительство не хотело продавать его мне - они уже планировали устроить здесь казино и гостиницы. Были там и другие, которые считали, что, став моей собственностью, остров придет в запустение.

– Но они оказались не правы. Он тихо рассмеялся.

– Кто знает, что правильно и что неправильно в этой жизни, Виктория? Я думаю, остров этот бесценен. - Его улыбка медленно угасла. - Но кое-кто был с этим не согласен и считал, что жить здесь, в такой глуши, вдали от всего…

Он замолчал, как раз тогда, когда солнце опустилось за горизонт. Виктория заметила горькую усмешку на его крепко сжатых губах и поняла, что он говорил о жене.

– Рорк… - Она глубоко вздохнула. - Когда вы купили этот остров, вы знали, что ваша жена думает по этому поводу?

Рорк остановился так неожиданно резко, что Виктория едва не налетела на него.

– К чему этот вопрос?

Резкость его тона поразила ее. Теперь, когда солнце почти скрылось, она не могла ясно видеть его лицо, но знала, как оно должно выглядеть: холодное, неприступное, суровое.

– Я только… Я спросила… Просто Констанция говорила…

Она осеклась, ругая себя за то, что вообще заговорила об этом.

– Констанция превратилась в старую сплетницу. Что она рассказала вам?

– Ничего. Только то, что ваша жена не любила этот остров.

Рорк невесело рассмеялся.

– Мягко сказано - она презирала его.

– И поэтому вы и она… поэтому вы развелись?

– Да, поэтому. Мы были женаты чуть больше двух лет. - Он резко выдохнул, потом сказал холодным тоном: - Есть что-нибудь еще, что вам хотелось бы знать?

– Извините, - быстро проговорила Виктория. - Я… я не собиралась совать нос в чужие дела…

Рорк пожал плечами.

– У меня нет желания говорить об Александре, - хмуро сказал он. - Я ясно выразился?

Виктория кивнула.

– Да, - тихо сказала она.

О да, подумала она, когда они шли назад к саду, он выразился очень ясно. Констанция была права: те нити, что связывали Рорка и его жену, еще не оборвались. Александра. Красивое, гордое имя. Была ли эта женщина такой же красивой и гордой?.. А он все еще скучает по ней. Да, наверняка. Вот почему он не может говорить о ней, вот почему…

– Тория? - Рука Рорка обняла ее за талию. - Что с вами?

– Ничего. Просто… я немного замерзла, вот и все.

– Наверное, я завел вас слишком далеко. Хотите, я вернусь и возьму джип?

– Нет, - быстро сказала она. - Нет, я в порядке. Я только… Я все думаю об этом таинственном ягуаре. - Она посмотрела на него и улыбнулась. - Расскажите мне побольше о местных обычаях. Островитяне все еще занимаются колдовством?

– Да. Тут есть плато на западном берегу, выходящее к морю, несколько раз я видел там зарево костров. Они приглашали меня посмотреть на их обряды.

– А вы ходили?

– Нет еще. - Он улыбнулся. - Зачем? А вам бы хотелось посмотреть?

Она подняла голову и взглянула на него.

– Я не знаю, - нерешительно сказала она. - Впрочем - да. Я думаю, это было бы чудесно.

– Ну, тогда в следующий раз, как меня пригласят, я возьму вас с собой. Что скажете?

Восторженная улыбка расцвела на ее лице.

– Это замечательно! А вы уверены, что они не будут возражать, если я… Впрочем, - ее лицо вдруг вытянулось, - спасибо за приглашение. Но я ведь уезжаю послезавтра.

Рорк отвел в сторону тяжелые ветви рододендронов, когда они вошли в сад.

– Послезавтра, - пробормотал он. - И правда. Я почти забыл об этом.

Послезавтра. Как это могло быть? Трудно представить себе снова Сан-Хуан с его запруженными людьми улицами и бесконечными отелями, а представить Чикаго, холодный, погребенный под снегом город, и вовсе невозможно.

Она улетит туда, за миллион миль от этого острова. А Рорк… Рорк останется здесь, и она никогда больше его не увидит. Никогда…

– Констанция говорит, что вы учите испанский.

– Да, - ответила она. - Во всяком случае, пытаюсь. Констанция хорошая учительница, но я боюсь, что все еще говорю как приезжая со Среднего Запада.

В вечерних сумерках разлилось благоухание экзотических цветов, тысячи крошечных светлячков, спрятанных в ветвях деревьев, словно иллюминация освещали сад. Из-за деревьев поднималась луна. Рорк замедлил шаги.