Леди из Миссалонги - Маккалоу Колин

Когда Юна вернулась, неся поднос с чашками, Мисси приняла решение:

— О, спасибо, — она с удовольствием взяла чашку. — Юна, ты обязательно поедешь в Сидней в понедельник? Может быть, лучше во вторник?

— Почему?

— Во вторник утром у меня встреча со специалистом с Мэккэри-стрит, — стала осторожно объяснять Мисси. — Мы хотели пойти вместе с Алисией, но… вряд ли она будет рада, если я составлю ей компанию. Наверное, что, наверно, у меня тоже есть акции, которые я могу продать, и лучше, если я поеду с тобой. Я была в Сиднее пару раз в детстве. Сейчас я вряд ли помню дорогу.

— Ну, прекрасно. Тогда во вторник, — Юна прямо вся засветилась от счастья.

— Я боюсь, мне придется попросить тебя еще об одном одолжении.

— Конечно, дорогая.

— Тебе не трудно сходить в канцелярский магазин и купить мне четыре листа для доверенностей? Это рядом. Знаешь, если я пойду сама! наверняка дядя Сентисиус захочет знать, зачем мне нужны эти бумаги. Потом он все расскажет дяде Билли или дяде Максвеллу или дяде Херберту, а я бы хотела, чтобы никто не вмешивался в мои дела.

— Сейчас попьем чаю, и я схожу. Я мигом, а ты посидишь здесь за меня.

Они обо всем договорились, даже о том, что в воскресенье, в пять часов дня они поедут в Миссалонги подписать доверенности, и Юна будет свидетелем. К счастью, как раз сегодня у Мисси был при себе кошелек, и, к счастью, в нем нашлось два шиллинга. Бумага была дорогая — 3 пенса за лист.

— Спасибо, поблагодарила Мисси Юну и уложила листы в сумку. Еще она приглядела книжку.

— Эту? — воскликнула Юна, взглянув на название. — Ты правда хочешь взять «Беспокойное Сердце»? Я думала, что на прошлой неделе ты дочитала ее.

— Да, но хочу еще раз прочесть, — и книга вслед за листами оказалась в сумке.

— Увидимся в Миссалонги днем в воскресенье. Тетя Ливви всегда дает мне лошадь и коляску. За это не беспокойся. — Юна проводила Мисси до двери, чмокнула ее в щеку, к чему Мисси совсем не привыкла. — Не падай духом, девочка, у тебя все получится, — сказала она и подтолкнула Мисси к двери.

Тем же вечером Мисси, Друсилла и Октавия сидели в тепле на кухне.

— Мама, — начала Мисси, — у тебя остались еще акции компании, которые дедушка оставил тебе и тете Октавии в наследство?

Друсилла осторожно оторвалась от своего вышивания бисером, хотя она сама придумала этот рисунок. Ей все же трудно было свыкнуться с мыслью, что она больше не такая важная персона. Она уже заметила, что Мисси начала осторожно и издалека. "Что-то должно произойти, " — решила она и ответила:

— Да, есть еще.

Мисси отложила кружева на колени и серьезно посмотрела на мать:

— Ты мне веришь?

Друсилла моргнула:

— Конечно, верю.

— Сколько стоит новая швейная машинка «Зингер»?

— Я, честно, не знаю, но думаю, что, по крайней мере, двадцать или тридцать фунтов, а то и больше.

— А если бы у тебя сейчас было сто фунтов и еще двести фунтов, которые тетя Аурелия заплатила за белье для Алисии, ты бы купила себе такую швейную машинку?

— Конечно, я бы поддалась искушению.

— Тогда отдай мне свои акции, и я их продам за тебя. Я получу в Сиднее десять фунтов за каждую.

Друсилла и Октавия прервали работу.

— Мисси, дорогая, они этого не стоят! — сказала мягко Октавия.

— Нет, стоят! — ответила Мисси. — Просто дядя Билли, дядя Херберт и все остальные одурачили тебя. На самом деле тебе должны были периодически платить дивиденды, ведь Бутылочная Компания Байрона весьма преуспевающий концерн.

— Не может быть! — Октавия закачала головой.

— Может. Я точно знаю, что если бы несколько лет назад вы, и тетя Корнелия, и тетя Джулия съездили к незаинтересованному поверенному в Сиднее, сейчас вы имели бы гораздо больше. Это точно!

— Но мы не могли делать что-то за спиной мужчин этой Компании! — сказала Октавия. — Это было бы нечестно. Нужно верить в них. Они лучше во всем разбираются, а поэтому заботятся о нас и беспокоятся за нас. Мы все одна семья!

— Я что, не знаю этого?! — воскликнула Мисси, стиснув руки. — Тетя Октавия, эти люди наживаются, называя вас одной семьей с того времени, когда деление Хэрлингфордов уже началось! Они используют вас! Разве дядя Максвелл платил нам когда-нибудь нормально за нашу продукцию? Это вы верили, когда он говорил, что ему не везет, дела на рынке идут тяжело, и он не может платить нам больше. Он богат, как Крез. Разве он чем то доказал, что действительно неудачно вложил деньги и потерял их? Он еще богаче Креза! И ведь это дядя Билли сказал, что акции — бумага и ничего не стоят!