Приют грез - Джеймс Джулия

Ив медленно повернулась и пошла прочь.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Поезд снова вез Ив в Лондон. Она не была здесь с тех пор, как ушла от Алексея на следующий день после той ужасной ночи.

Что-то мучило ее, и с каждой минутой все сильнее. Ив вцепилась руками в подлокотники. Страх сковал ее тело. И еще что-то. То, чего она никогда не испытывала раньше.

Офис, в который она вошла, ничуть не изменился. Все тот же зеленый ковер и такие же шторы. Те же обои и картины на стенах. Те же цветы в вазах, только теперь свежие. И все та же фигура за столом.

Ив почувствовала, как бешено, забилось ее сердце. Боже, зачем она только приехала? Она не должна была. Не должна была приезжать.

Словно сквозь пелену Ив наблюдала, как он встал. Его движения были резкими и угловатыми, но больше всего Ив поразило его лицо. Серое, словно высохшее, как будто он не ел и не спал много дней.

Но, несмотря на его жуткий вид, Ив обрушилась на него, словно шторм. Слова сами слетали с ее губ:

– Зачем ты это сделал? Почему ты так со мной поступил? Теперь уже не важно! Ты спасаешь таких девушек, как Софи, а потом так ведешь себя со мной! Почему, Алексей? За что?

Алексей замер. Его лицо, кажется, стало еще мрачнее, чем раньше.

– Я пытался объяснить тебе. Я думал… я считал, что ты такая же, как твой отец.

Ив почувствовала, как пересохло в горле.

– Ты не имел права узнавать это таким способом!

– Знаю. Я понял это в тот момент, когда… – он замолчал. Было видно, что он из последних сил подбирает слова. – Когда осознал, что… было мотивом… твоего поведения. Я был разбит, Ив, когда узнал правду… – Алексей не в силах был продолжать. Кажется, он постарел лет на двадцать. – Я совершенно разбит. Опустошен. Я ненавижу себя…

Его голос дрогнул, и неожиданно Ив почувствовала что-то совершенно невероятное. Невозможное по отношению к Алексею Константину.

Он был монстром. Монстром, который шантажом завладел ее телом, грубо и бесстыдно, считая, что она не заслуживает ничего лучше. Так почему же, стоя здесь и глядя на его измученное лицо, Ив чувствует к нему жалость?

Это безумие. Я не могу его жалеть.

Алексей снова заговорил. Заговорил так, будто заставлял себя произносить слово за словом:

– Я стоял и смотрел на твоего брата, на других детей… И тогда я понял, что натворил. Осознал, что превратился в человека, подобного тому, которого стремился уничтожить всю свою жизнь. Я стал одним из таких же ублюдков. Я и сейчас один из них.

Алексей посмотрел на Ив. Его взгляд показался ей таким далеким. Как будто его душа затерялась в вечности.

– Я стал таким же, как твой отец. Как человек, – Алексей шумно вдохнул воздух, – мужчина, которого я с такой маниакальной жестокостью преследовал.

– Но почему? – прошептала Ив. – Что он тебе сделал?

Алексей заглянул в глаза девушки. Он видел ее, но смотрел как будто сквозь нее.

– Когда я был еще ребенком, мои родители погибли во время землетрясения, – начал он. – У меня не осталось никого. Только… – Алексей помедлил. – Только сестра. Илеана. Она воспитывала меня. Она – единственное, что у меня осталось. А потом, когда мне было десять лет, она уехала. Нашла работу. Обещанные деньги позволяли ей оплачивать мою учебу. Я учился в очень хорошей школе. Не многие могли позволить себе такое в Далации. Там преподавали монахи, и школа считалась самой лучшей в городе. Илеана, как и родители, знала, что если я закончу эту школу, то смогу избежать судьбы большинства мальчишек из нашей деревни. У меня появится шанс поступить университет, получить профессию и зажить лучшей жизнью. Но родители умерли, и у нас не осталось денег. В городе стало опасно. И из-за землетрясений, и из-за политической нестабильности в стране. У нас не было другой надежды выбраться оттуда. Только Илеана могла платить за мое обучение. И только в том случае, если бы уехала работать за границу. – Алексей снова остановился.

Ив стояла, не смея пошевелиться. Она как зачарованная смотрела на него. А он не спускал с нее глаз.

– Должен ли я рассказывать тебе, что это была за работа? Ты говорила с Софи. То же самое произошло и с Илеаной. Знала ли она о том, что ее ждет? Мне об этом неизвестно. Но я думаю, что знала. В ее глазах стояла неподдельная печаль, когда она прощалась со мной. И это была печаль не только от разлуки со мной. Она сознательно пошла на этот шаг, чтобы обеспечить мне достойное будущее. Вот почему… – Алексей замолчал. Он едва не плакал. – В тот день, когда ты сказала мне «иди и увидишь сам»… О боже, Ив… когда я посмотрел на этих детей, на инвалидных колясках… увидел твоего брата… Ты, как Илеана, пожертвовала собой ради брата, а я… – он сглотнул. – Я сравнялся с твоим отцом. И с сотнями, тысячами таких же мужчин…