Яблочный бал - Грейс Кэрол

— Как дети? — спросил Зак.

— У Лили выпал еще один зуб. Мэри-Энн нарисовала для тебя картинку. А Дженни интересуется, когда ты опять приедешь?

— Передавай им от меня привет, — сказал Зак, не отвечая на вопрос брата.

Он просто не мог туда поехать сейчас. Ему нужно было работать. Он должен был войти в свой прежний режим. Снова спать одному. Снова воздвигать стену вокруг себя.

— Ты должен приехать на день рождения Майкла.

— Я бы с удовольствием, Эл, но…

— Никаких но! Ты просто обязан приехать. Это будет в следующем месяце. Дорин пришлет тебе приглашение. Отметь эту дату в своем календаре.

— Хорошо, я постараюсь приехать.

— Не старайся, просто приезжай. Дети тебя так ждут. Они говорят о тебе все время. О тебе и Белоснежке. Кстати, как она?

Будничный тон Эла не обманул Зака. Он закидывал удочку. Он хотел услышать, что его брат и Сабрина встречались. И что строили планы на будущее.

— Она в порядке. Я только что отвез ее домой. Но между нами ничего нет, если тебя это интересует.

— Ничего, только кофе с принцем.

Зак отключил телефон, и приказал себе не думать о Сабрине. Он старался не вспоминать, как она выглядела тогда утром, когда он встретил ее в холле отеля с двумя стаканчиками кофе в руках и широкой улыбкой на лице. Он старался не думать о том, как от нее пахло то цветущей яблоней, то лавандой, как ее кожа блестела после горячей ванны…

Он заставил себя думать о том парне, которого она оставила перед алтарем. Зак знал, как чувствовал себя тот парень. Он чувствовал себя брошенным. Обманутым. Опустошенным. Так всегда происходит, когда ты позволяешь себе заботиться о ком-то. Позволяешь себе влюбиться. Ты становишься беззащитным и слабым. В этом мире никому нельзя доверять. Только самому себе. Никто не обязан находиться рядом с тобой, поддерживать тебя, когда ты больше всего в этом нуждаешься. И не важно, что они тебе говорят.

Зак больше не хотел чувствовать себя беззащитным. Он больше никому не позволит причинить ему боль. Он достаточно страдал. Он выучил урок и никогда не забудет его.

В последующие недели Зак слышал о Сабрине только в связи с тем, что мама Чарли согласилась на его помощь.

Зак старательно избегал школу, где он мог встретиться с Сабриной. Поэтому он встретился с Чарли у него дома.

Он воздержался от того, чтобы давать какие-либо советы мальчику. Сидел и просто слушал, что говорил Чарли. Тот оказался болтунишкой. И много рассказывал про свою любимую учительницу — мисс Уайт. Слишком много.

Зак никак не мог понять, в чем заключалась проблема мальчика. В конце концов, у него были оба родителя, даже несмотря на то, что они разводились, у него был дом. У Зака в свое время не было ни того, ни другого. Но Чарли так сильно напоминал ему его самого в этом возрасте, что Заку стало не по себе.

Он вернулся к работе, окунулся в нее с головой, чтобы ни о чем больше не думать. Он даже смог принять обратно на работу тех людей, которых ему пришлось уволить. Дела налаживались.

Но, несмотря на все успехи, Зак чувствовал какую-то странную пустоту внутри себя. Он не мог не признать это. Ему не хватало Сабрины. Он хотел ее. Он нуждался в ней.

Через месяц Зак приехал на день рождения к Майклу. Он остановился у дома Эла и Дорин и только тогда заметил незнакомую машину.

Не успел он выйти из машины, как его окружили дети и радостно запрыгали вокруг.

— Угадай, кто к нам приехал?

Лили хитро улыбалась.

Ему не нужно было угадывать. Он знал. Она была здесь. И он знал, что ему нужно сделать.

Сабрина вышла из дома и подошла к нему — в свитере канареечного цвета и темных обтягивающих брюках. Его сердце сжалось.

— Здравствуй, Зак. Как я понимаю, тебя не предупредили, что я тоже буду здесь?

— Я должен был догадаться.

Она криво улыбнулась. И это все? И это та улыбка, на которую он мог рассчитывать?

— Давай пройдемся, — предложил он.

Ему так много нужно было сказать.

— Я встречался с Чарли.

— Я знаю, он рассказал мне.

— Он очень любит тебя, — заметил Зак.

— Ты ему тоже понравился. Ты так много для него сделал.

— Я ничего не сделал. Но это не все. Увидев его, я как будто увидел себя. Я понимаю, что уже давно не ребенок. Я просто хочу двигаться дальше. Но я не могу делать это в одиночестве.

Сабрина кивнула и хотела улыбнуться. Но попытка не удалась. Ее губы дрожали. Она не сказала ничего, что он мог бы принять за одобрение. Все, что она могла выдавить из себя, было только: «После вечеринки».