Одержимый тобой - Грэхем Линн

– Беременна? – От возникшей внутри волны облегчения у него даже закружилась голова.

Это совершенно меняет дело. У него есть сильный аргумент, чтобы убедить ее остаться. Его ребенок. Дидо и Доркас будут на седьмом небе от счастья.

– А вот и хорошая новость, – выстрелила Элла без предупреждения. – Ты женился на мне обманным путем, стало быть, наш брак аннулирован!

С этими словами Элла стянула с пальца оба кольца – обручальное и бриллиантовое от помолвки – и с горьким удовлетворением швырнула их под ноги Николая.

Резко повернувшись на каблуках, она быстро удалилась. Элла не хотела выглядеть в его глазах жертвой. Она отказывалась быть жертвой. Она сильная. Она все выдержит, убеждала себя Элла, направляясь вниз по холму в сторону пляжа.

Николай нагнулся, чтобы поднять кольца, с удивлением отметив, что его руки дрожат. Он засунул их в карман облегающих джинсов. Его ребенок. Ребенок нуждается в ней так же, как Николай. А вдруг ей будет лучше без мужа? Эта мысль ранила его, и он ее отогнал. Он будет бороться за нее, но пока не знает как. Он и правда не знал, как убедить ее остаться. По иронии судьбы Николай прекрасно умел расставаться с женщинами. У него никогда не возникало ни мысли, ни желания, чтобы какая-то из них осталась с ним.

Он понимал, что грубо растоптал чувства и принципы Эллы. Вряд ли она даст ему второй шанс.

На берегу Элла скинула туфли и зарыла ноги в горячий песок. Ступни горели, Элла зашла в море по колено, чтобы охладиться. Сердце ее бешено стучало, дыхание было прерывистым, будто она пробежала марафон.

«Успокойся, ты беременна, подумай о ребенке», – мысленно убеждала она себя. Но боль, терзавшая ее изнутри, грозила разорвать ее на части. Она опять сделала неверный выбор. Она слишком наивна? Ее фатально притягивают безнравственные мужчины? Но Пол и Николай совершенно разные. Откуда ей было знать про Николая?

«Конечно, ты должна была понять, – нашептывал ей противный внутренний голос. – Ты ведь сказку хотела, а в реальной жизни все сложнее».

Она наивно думала, что настолько неотразима, что Николай запал на нее с первого взгляда и заплатил долги отца, чтобы переспать с ней? И кем же надо быть, чтобы откликнуться на шантаж? И как она могла влюбиться в такое чудовище?

Самоедство Эллы достигло апогея, и она залилась слезами.

Как же он все-таки коварен! Был внимателен и заботлив, дарил подарки, приручил ее, заставил думать, что она что-то для него значит. Но и на этот раз у сказки не будет счастливого конца. Неужели все было сплошной фальшью? Пожалуй, все, кроме секса. Она трясущимися руками вытерла мокрое от слез лицо. Он не любит ее.

Николая охватила паника при виде стоящей в море Эллы. Он сломя голову бросился вниз по склону. Ветки апельсиновых деревьев хлестали его по лицу, но он ничего не замечал, отчаянно желая как можно скорее добраться до Эллы. Примчавшись на пляж, он в два мощных прыжка оказался около Эллы и, выдернув ее из воды, молча вынес на берег.

– Что ты делаешь? Немедленно отпусти меня, – негодующе пискнула Элла, стараясь освободиться из его крепких объятий.

– Не пущу, пока не уверюсь, что ты в порядке, – задыхаясь, прохрипел он.

Элла слышала, как громко бьется его сердце.

– Не понимаю, о чем ты, – спокойно ответила она.

– Ты стояла в воде. Я испугался, – нехотя признался он.

– Неужели ты подумал, что я из-за тебя могу навредить себе или нашему ребенку? – обрушилась на него Элла. Слезы мгновенно высохли, от жалости к себе не осталось и следа. Ее охватила ярость. – Ты в своем уме? Я несколько лет наблюдала, как Пол боролся за жизнь. Жизнь – бесценный дар!

Николай по-прежнему не разжимал объятий.

– Ребенок… когда ты про него узнала?

Элла прекратила попытки освободиться из его рук, крепко ее обнимавших.

– Накануне свадьбы я обнаружила, что имплантат устарел и стал негодным к тому времени, как мы занялись сексом, – четко ответила она.

– Это был не просто секс, а нечто более значимое.

– И это говорит человек, не умеющий отличить нечто значимое от пощечины, – заявила Элла.

– Почему ты не сказала мне, что беременна? – настаивал Николай. – Ты практически солгала мне, пытаясь избежать ответа на мой вопрос, почему не пьешь вино.

Элла поджала губы.

– Без комментариев.

– Мы можем просто посидеть здесь, – спокойно заметил Николай.

– Я вся мокрая, – воскликнула Элла, – да и ты не лучше.

Воцарилось тягостное молчание, нарушаемое лишь шумом набегающих волн.