Не могу уйти - Айзекс Мэхелия

Чарльз хмыкнул.

– Хорош гусь! Да и ты тоже в роли утешительницы!

Даниэлла мучительно покраснела.

– Зачем ты так? – почти взмолилась она. – Это жестоко. Лондонский урок не прошел для меня даром. Дейв может хоть в лепешку разбиться, но он больше не существует для меня вообще!

Меррей внимательно взглянул на нее.

– Вот и хорошо. Успокойся. Я жалею, что не сдержался и затеял неприятный для нас обоих разговор.

– Для нас обоих?

– Да, потому что, если бы ты захотела заглянуть мне в душу, то обнаружила бы там тоску, которая меня гложет и с которой я не в силах совладать. Впервые испытываю подобное состояние, – признался Чарльз.

Даниэлла пришла в замешательство.

– По-моему, ты не из тех, кто не владеет собой.

Чарльз стиснул зубы.

– Ошибаешься. Если бы я мог контролировать свои чувства, меня бы сейчас здесь не было... А теперь давай перестанем портить друг другу настроение и поедем наконец ужинать. Тебе не кажется, что со стороны мы похожи на влюбленных, которые то и дело ссорятся?

Тон, каким сказал это Чарльз, заставил Даниэллу улыбнуться. Что-то внутри у нее дрогнуло.

– Нет. Мне кажется, просто у одного из нас дурной характер.

– И, конечно, не у тебя? – рассмеялся Меррей. – Садись в машину, а то мы и так опаздываем... Скорее всего, я на взводе, потому что чертовски хочу есть, а ты?..

По дороге Даниэлла пыталась проанализировать суть разговора, в котором за упреками и язвительностью прозвучало нечто вроде полупризнаний, столь для нее неожиданных. Другое дело – принимать ли их всерьез. Не придется ли снова раскаиваться, если она поверит?.. Но Чарльз не давал Даниэлле сосредоточиться. Он оживленно болтал о пустяках, смешил замечаниями насчет привычки уотфо-рдцев рано ложиться спать и вообще был очень мил.

– Кстати, куда ты меня везешь? По-моему, пятачок в центре мы проскочили. Надо либо вернуться, либо забрать вправо и объехать квартал мэрии.

– В следующий раз мы так и сделаем, а сейчас я хочу попасть в тот ресторан, что у реки. Оставим машину на стоянке, немного пройдемся, подышим свежим воздухом. Не возражаешь?

Вскоре они уже шагали по пешеходному мосту на другую сторону реки. Вечер был чудесным. Закатное солнце освещало воду, и она казалась нежно-розовой. Легкие облака плыли в небе. Дышалось так легко, что тело становилось будто невесомым.

Чарльз просто шел рядом, не касаясь Даниэллы даже плечом, но она остро ощущала его присутствие, приводившее ее в тайное волнение. Вероятно, они были видной парой – встречные прохожие явно на них поглядывали. Хорошо, если мне не попадутся знакомые, смущенно думала Даниэлла, которых придется знакомить с Мерреем. Кем она его представит? Приятелем? Другом? Да и кто ей в самом деле этот высокий, красивый, породистый мужчина, властно вторгшийся в ее жизнь?..

Темно-синяя рубашка, расстегнутая у ворота, удивительно шла ему, подчеркивая цвет глаз и русых волнистых волос. Даниэлла знала, как шелковисты они на ощупь, какими темными, почти бездонными бывают эти серо-голубые глаза в момент интимной близости. Господи! Почему не отпускают ее воспоминания о той ночи?.. Жаркие мысли упорно вертелись в голове, когда Чарльз искоса поглядывал в ее сторону. Она сгорела бы со стыда, догадайся он, что желание охватило все ее тело, разом напряглись соски, набухла грудь и защемило, заныло внизу живота. Требование плоти было столь очевидным, что Даниэлла едва владела собой.

В это мгновение Чарльз неожиданно склонился к ней. Должно быть, почувствовав ее состояние, притянул за плечи к себе.

– Ради Бога, не смотри на меня так! Пожалей, если не хочешь, чтобы я умер прямо посреди моста, – сдавленно прошептал он.

Даниэлла моментально пришла в себя, молча высвободилась из его рук. Сегодняшний вечер не должен иметь продолжения! Хватит и той ночи, которую они однажды уже провели вместе!..

У входа в ресторан было людно. Даниэлла слышала, сколь популярен он у гурманов, но не предполагала, что до такой степени. Меррею буквально пришлось прокладывать путь к дверям. Но швейцар тут же их впустил, так как Чарльз заказал столик заранее.

Место их оказалось очень удобным, да и сама обстановка зала ей понравилась. Маленький оркестрик, тихая музыка, прекрасная сервировка, ненавязчивая прислуга. Меррей, чувствующий себя здесь совершенно свободно, невольно помог ей быстро освоиться. Он шутил, рассказывал разные забавные истории.

Веселый, остроумный собеседник, Чарльз кого угодно мог бы заворожить.