Красота – оружие - Валентайн Рут

— А у нас пока нет доказательств его невиновности, — раздраженно ответил Стюарт. — Черт возьми, Эл, что с тобой происходит?!

— Ничего особенного. И я уже достаточно взрослая, чтобы справиться с тем, что мне поручено. Позвони Грегу, введи его в курс дела. Если все будет нормально и «ниссан», как обещали, отремонтируют к утру, то завтра я уже смогу предъявить тебе мистера Карригана. — Не дожидаясь ответа, Мюриэл отключила телефон.

Можно отключить телефон, можно не разговаривать со Стюартом, можно заткнуть уши или уехать в другой город. Но куда денешься от собственных мыслей и сомнений?

Брат беспокоился, потому что считал Мэтта Карригана преступником, источником потенциальной опасности, но Мюриэл уже понимала, что единственная исходящая от ее спутника опасность угрожает ее сердцу. Менее чем за двое суток он перевернул ее жизнь. С привычным расставаться нелегко, а привязываться к человеку, чьи планы на будущее неопределенны, небезопасно.

И все же, несмотря ни на что, ее тянуло к Мэтту все сильнее и сильнее.

Потребность в физической близости была сродни потребности наркомана в наркотиках, но, осознавая всю опасность привыкания, Мюриэл ничего не могла с собой поделать.

После резких и несправедливых упреков Стюарта, зная, что в Остине ее ждет очередная лекция, Мюриэл ощущала острую необходимость в новой «дозе». Она жаждала ласки, внимания, любви. Долгое затворничество осталось в прошлом, и ей хотелось наверстать упущенное. Время уходило, так почему бы не использовать его к обоюдному удовольствию? Еще один безрассудный порыв, еще одно неизгладимое впечатление, еще одно сокровище в копилку воспоминаний. А потом их пути разойдутся. Навсегда.

Сбросив одежду, Мюриэл вошла в ванную и открыла стеклянную дверь душевой кабинки.

11

После невероятной ночи, когда все, самые безумные, самые разнузданные эротические фантазии превращались в не менее невероятную явь, Мэтт, проснувшись, с некоторым разочарованием обнаружил, что Мюриэл не только встала раньше, но успела умыться, привести себя в порядок и, самое главное, спрятать эмоции за непроницаемой маской деловитости.

Позавтракав в закусочной, они покинули мотель и отправились на станцию техобслуживания, где получили отремонтированный и заправленный «ниссан».

Они ехали уже несколько часов, а Мюриэл упрямо избегала, любого намека на серьезный разговор, обсуждение их отношений или перспектив на будущее. Милая, внимательная и открытая женщина, с радостью и готовностью отдававшаяся ему и с наслаждением и жадностью принимавшая его ласки, исчезла, а сидевшая за рулем автомобиля сосредоточенная и молчаливая молодая леди была совсем не похожа на Мюриэл, стонавшую прошлой ночью в его объятиях.

Чем ближе подъезжали они к конечному пункту путешествия, тем выше становился разделяющий их барьер.

Мэтт давно оставил попытки расшевелить свою молчаливую спутницу и смотрел главным образом на дорогу. Мысли шли по кругу, постоянно возвращаясь к исходной точке, а невозможность высказать их вслух, обсудить создавшееся положение раздражала и злила его.

За очень короткое время Мюриэл пробудила в нем чувства, о существовании которых он уже стал забывать. И они, эти чувства, не сводились только к сексуальному желанию, сочувствию или симпатии. Мэтт не собирался расставаться с ней, но Мюриэл держалась так, словно никакие другие варианты в ее планы не входили, словно ее вполне устраивал короткий роман. Конечно, он мог бы прямо задать ей вопрос относительно будущего их отношений и подчеркнуть свое желание перевести их на более прочную основу, но для этого нужно было сначала снять с себя подозрения.

А до тех пор ничего не оставалось, как молчать или обмениваться банальными репликами. Мэтт с уважением относился к решению Мюриэл отгородиться от мира и от него самого высоким барьером. За время их знакомства Мэтт понял, что этой упрямой, независимой женщине необходимо личное пространство, что она не терпит давления, угроз, ультиматумов и не позволит загнать себя в угол.

К тому времени, когда «ниссан» остановился у одноэтажного кирпичного дома с вывеской «Ломакс Инвестигейшн», напряжение между ним и Мюриэл достигло критической отметки. За последние полтора часа они не обменялись ни словом.

Заглушив мотор, Мюриэл устало вздохнула.

— Ну, вот и приехали. Еще один шаг к свободе, а?