Наследник Крэнфорда - Вуд Сара

— Конечно, — усмехнулся Блейк. — Я знаю, что ты чувствуешь. — Он посерьезнел. — У меня такие же чувства. — Его голос дрогнул. — Такие уж мы, Джозеф.

Ласково поцеловав ее, он тоже вышел, и она услышала возбужденную болтовню Джозефа и затем его восторженные крики.

Блейк любит ее, сказала она себе. Ведь любит?

А потом она вспомнила, как он говорил, что значит для него Джозеф. Она испытывала те же чувства и понимала, что он пойдет на все ради сына. Даже женится на нелюбимой женщине.

Блейк обманул ее. Обманул всех. Он и его мать жили во лжи ради собственных целей — и оклеветали ее отца.

Эта ложь будет отравлять их отношения.

Позже Блейк скользнул в постель к ней. Обнял нежно и бережно, словно она была бесценной фарфоровой вазой. И она лежала без сна, пока он спал, обожая его и разрываясь между желанием промолчать и признаться, что она знает правду.

Ей стало холодно, и это, должно быть, разбудило его.

— Как твоя голова? Опять болит? — сонно пробормотал Блейк. — Я могу принести тебе чего-нибудь от…

— Нет, — прошептала она. — Обними меня, Блейк. Обними меня!

Удивленный ее страстью, он заключил ее в объятия, нежно целуя лицо.

— Головная боль! — воскликнул он с притворным укором. — А ведь мы еще даже не женаты!

Николь слабо рассмеялась.

— Ты… любил раньше? — спросила она дрожащим голосом.

— Нет. Я даже ни с кем не встречался с тех пор, как мой брак распался. — Она ждала слов, которые так жаждала услышать. Но ждала напрасно. — Мы должны сказать маме. Представить тебя. — Его рот скользнул по ее скуле и подбородку. — Джозеф на седьмом небе. Я с трудом уложил его. Боюсь, у него слишком длинный список того, что должны делать мамы с папами. Один из пунктов которого — вместе принимать ванну.

Николь не смогла сдержать улыбку.

— Я рада, что он доволен. Он ведь очень дорог тебе, да?

— Да. — Голос Блейка был хриплым. — Я хочу уберечь его от страданий. Беда в том, что я знаю, что это невозможно, — пробормотал он. — Он будет страдать. Это неизбежно. — Ей стало больно при виде его удрученного лица. Он тоже находит эту ситуацию неприемлемой, осознала она.

Николь было невыносимо видеть его таким. И внезапно она поняла, что должна делать. Она с радостью принесет эту жертву.

— Люби меня, — прошептала она, почувствовав вдруг лихорадочное желание быть как можно ближе к нему.

Они оба, казалось, нуждались друг в друге с одинаковым отчаянием. Они сорвали друг с друга одежду. Он был горячим и нетерпеливым, и ей было все равно, испытывает ли он всего лишь вожделение или любовь, потому что она хотела отдать ему все — сердце, душу и тело.

Она сможет держать рот на замке, потому что слишком сильно любит Блейка. И испытывает тоже самое к Джозефу. И потому что знает, что Джо позаботится о будущем Люка. Таково было ее решение.

Она застонала под яростными ласками Блейка. А потом они слились, соединились, сплелись в едином порыве наслаждения.

— Я люблю тебя, — прошептала Николь, когда они, уставшие, лежали рядом.

— О, Николь! — прохрипел Блейк и спрятал лицо у нее на шее.

Она стиснула челюсти. Ни слова любви. Неужели так будет всегда?

* * *

На следующее утро Николь проснулась рано, но Блейк уже ушел. Ей показалось, она услышала стук копыт по камням конюшенного двора. Она улыбнулась, догадавшись, что скачкой он, должно быть, хочет снять напряжение и чувство вины. В будущем, вероятно, будет много таких быстрых скачек. А что, интересно, будет делать она, чтобы сохранить рассудок?

Покормив Люка и сделав себе завтрак, Николь решила прогуляться.

Толкая впереди себя коляску и в задумчивости опустив голову, она и не заметила, как вышла прямо на Блейка, который стоял со Странником у озера и наблюдал за ее приближением. Она в замешательстве остановилась.

Сегодня Блейк казался отстраненным и холодным, глаза были мрачными и черными, а брови угрюмо сошлись у переносицы.

— Что случилось? — Ветер растрепал ей волосы, когда она остановилась в нескольких шагах.

Боль исказила его лицо:

— Я должен поговорить с тобой.

Страхи Николь усилились. Если он собирается во всем признаться, тогда она не желает слушать. Это положит конец их отношениям, потому что он уедет…

— Николь, — отрывисто сказал он. — Подойди и сядь. Ты должна выслушать меня.

— Нет, — запротестовала она, пытаясь высвободиться из запутавшегося подола длинной юбки. — Я не хочу слушать.