Невеста графа - Райс Патриция

— Я благодарна вам за то, что позволили мне повидаться с детьми, — сказала Абигайль няне. Сидя за столом, она пила чай, угощая булочками близнецов. — Вы представить себе не можете, с каким нетерпением я ждала этой встречи. Но мне было непросто добраться до вас. Надеюсь, мой визит не принесет вам неприятностей.

— Госпожа уехала в гости, — сообщила няня. — Она вот-вот вернется. Если вы немного задержитесь, то сможете познакомиться с ней. А ее супруг, наш господин, чаще всего ночует в городе. Взять к себе в дом детей — это была идея госпожи. Муж всегда идет навстречу всем ее желаниям.

— Мне бы очень хотелось задержаться, — промолвила Абигайль, бросив робкий взгляд на Дэнкрофта.

Граф проявлял завидное терпение. Он не делал малышам замечаний даже тогда, когда они ползали у него по коленям, пачкая липкими ручонками щегольскую одежду. Сидя неподалеку от Абигайль, Фиц мирно пил чай и разговаривал с Томми обо всем на свете.

Абигайль было приятно наблюдать, как этот зрелый мужчина общается с ребенком, избегая снисходительного тона.

В первые минуты этого визита ей казалось, что граф готов убежать при виде всей оравы, но он собрался с мужеством и ему даже удалось расположить к себе детей.

— Его сиятельству необходимо пораньше вернуться в город, — сказала Абигайль. — Я боюсь, как бы нас в дороге не застал дождь. Передайте, пожалуйста, миссис и мистеру Уэзерстон мои извинения и выразите им от моего лица искреннюю благодарность. Надеюсь, они как-нибудь привезут детей ко мне в Лондон повидаться. Я уверена, что маркиза, в доме у которой я живу, не будет возражать против их визита. Я обязательно пришлю им приглашение.

Абигайль хотела знать, проявляют ли опекуны должную заботу о детях. Она послала им целый список советов и наставлений. Так, например, Дженни следовало укладывать спать в темной комнате, когда у нее болела голова, а близнецов держать подальше от того места, где их могли ужалить пчелы. Придерживались ли в этом доме ее инструкций?

— Не уезжай! — захныкала Сисси, когда Абигайль сняла ее с колен, собираясь встать.

Ее брат тут же наморщил личико, готовый расплакаться. Абигайль бросила на графа хмурый взгляд.

Дэнкрофт быстро встал из-за стола.

— Спасибо за чай, леди и джентльмены, — сказал он, раскланиваясь перед хнычущими детьми. — Обещайте, что будете хорошо вести себя и слушаться няню. Если вы сдержите слово, нам позволят еще раз приехать сюда. Вы же не хотите, чтобы ваша сестра волновалась, не имея возможности снова увидеть вас, не так ли?

Томми и Дженни быстро вытерли слезы близнецам.

— Отлично, — пробормотала Абигайль, когда они стали спускаться по лестнице, — вы быстро осваиваете науку общения с детьми.

Она достала из кармана носовой платочек, отделанный кружевами, и тайком смахнула слезы.

Со второго этажа доносился строгий, голос Томми, приказывавший малышам ложиться в постель.

— Я хочу остаться здесь, — заявила Пенни, пытаясь вырвать свою руку из руки отца. — Я хочу поиграть в куклы.

— Если это произойдет, ты не сможешь играть в куклы, которые я тебе куплю, — сказал Фиц и подхватил дочь на руки.

— А ты не обманешь? — со слезами в голосе спросила Пенелопа.

— Обещаю, ты их получишь, но только при условии, что не уснешь до тех пор, пока мы доберемся до дома, — сказал Фиц, хитро улыбаясь.

Абигайль едва не рассмеялась, удивляясь проснувшемуся в нем педагогическому таланту.

— Нет, я буду спать когда захочу, — упрямо заявила Пенни.

— Ладно, я разрешаю тебе поспать в коляске, но только недолго, — с видимым облегчением уступил граф, усаживая в экипаж дочь.

Затем он помог Абигайль подняться в коляску.

— Я буду спать весь день и всю ночь! — воскликнула Пенни и тут же засмеялась, найдя собственное заявление комичным.

Опустившись на сиденье, Абигайль вдруг почувствовала, что на ее глаза набежали слезы. Шутливый разговор отца и маленькой дочери болью отдавался в ее сердце. Несмотря на бедность, у графа было самое дорогое в жизни — его ребенок. Он, наверное, и сам не понимал, каким сокровищем обладает.

Абигайль отдала бы все свои деньги за возможность вернуть детей.

Когда коляска тронулась, она обернулась и взглянула на дом. В одном из окон второго этажа виднелись четыре детских личика. Маленькие ручки махали ей вслед.

Примерно через час после их отъезда из дома Уэзерстонов начался настоящий ливень. Фиц уже сильно жалел о том, что подбил Абигайль на эту поездку. Поднялся ветер, дождь лил как из ведра. Поднятый верх экипажа спасал их от холодных струй и капель только до тех пор, пока дорога не повернула на запад. Теперь вода заливала сиденье и всех сидевших в коляске.