Роскошная скромность - Престон Холли

Она вскинула голову, и, видя ее печальные глаза, мужчина в ответ лишь пожал плечами.

— Черт побери, ты же сама прекрасно знаешь, что мне не остается ничего иного. Так не может продолжаться. С тех пор как ты здесь, я просто потерял себя. Я совершенно пленен всем, что ты делаешь. Я хочу удержать тебя здесь навсегда. Сам себя не узнаю. Живу как лунатик. Ненавижу твоих друзей только за то, что они знают тебя. Одно желание: чтобы ты принадлежала мне одному. Но я не имею на это права, потому что ты дочь Джона.

Линда не смогла сдержать улыбки, хоть внутренняя скованность не отступила.

— Но… но если ты меня любишь… — начала девушка.

— Я сказал, что хочу тебя, — оборвал он. — Хочу спать с тобой, владеть тобой. Но это не любовь, а чисто физиологическое влечение.

Ну не человек, а дьявол какой-то! Увлек, очаровал, был в шаге от желаемой им близости, сам укротил свою страсть и сам снова заявляет о всепоглощающей силе страсти.

— Тебе незачем уезжать, — дрожащим голосом произнесла Линда. — Уеду я, теперь у меня для этого есть и причина, и возможность. — Филипп хотел что-то сказать, но она жестом пресекла попытку возражения. — Думаю, что смогу получить деньги, оставленные мне в наследство. В Бирмингеме я виделась со своим адвокатом. Он считает, банк не вправе задерживать выплату денег, потому что я поступаю в университет. За четыре года к капиталу добавились проценты. Так что проблем у меня не будет. Поэтому я вполне могу уехать.

— Нет! — почти закричал взволнованный собеседник и в два шага оказался возле нее. — Категорически возражаю! Здесь намного безопаснее. Возможно, Салли согласится ночевать в доме, и ты сможешь спокойно продолжать свои занятия. — Он вдруг понял, что вновь навязывает свое мнение, но тем не менее уже более спокойным голосом твердо заявил: — Как бы то ни было, мне лучше пишется в Бирмингеме. А так я буду знать, где ты и что с тобой.

Линда мгновение оценивающе смотрела на него, потом снова присела на диван. Она не станет вести себя как томящаяся от любви девчонка. Не одному мистеру Уорнеру демонстрировать свои деловые качества, мисс Бекли тоже не лишена жизненной хватки.

— Отлично, — спокойно согласилась она. — Но и у меня есть кое-какие соображения на этот счет, есть и свои планы на будущее. Я поступаю в университет и начинаю новую жизнь, но что будет с Робби? Через месяц он заканчивает учебу.

— К этому времени я вернусь, — пожал плечами Филипп. Судя по всему, до этого мгновения мысль о сыне не слишком тревожила его, а может быть, и вовсе не приходила в голову. — Но если ты хочешь это время тоже побыть в городе…

— Нет, не хочу! — резко заявила девушка. — Я обещала Робби помощь, и ты сказал, что мы это обсудим.

— О господи! — простонал Филипп, закрыв ладонью глаза. — Я не желаю обсуждать судьбу моего сына в такой момент.

— Хорошо, поговорим на эту тему завтра, — не ослабила напора Линда.

— Завтра я уезжаю, — заявил он. Девушка плотно сжала губы, стараясь подавить слезы, готовые брызнуть из глаз. Она поднялась и решительно двинулась к двери, бросив через плечо: — Значит, найдем минуту для беседы до твоего отъезда.

Уорнер обратил к ней усталое лицо.

— Ты когда-нибудь хоть в чем-нибудь мне уступишь? — с мягкой усмешкой спросил он. Девушка уже была в дверях. Вцепившись пальцами в дверной косяк, она твердо ответила: — Нет! Не уступлю.

9

Странно, но прислушиваясь к себе, она вдруг со всей полнотой ощутила свою причастность к дому, в котором безраздельно властвует Уорнер. Почувствовать родство с домом, ну не глупо ли? Именно это ощущение придавало ей силы, когда на следующий день после завтрака она отправилась на поиски Уорнера.

Когда Линда постучала в дверь кабинета, Филипп упаковывал книги и бумаги. Подняв голову, он с опаской взглянул на девушку.

— Мы собирались поговорить о Робби, — заявила решительная гостья.

Филипп молча усадил ее в кресло, а сам присел на краешек стола.

— Хорошо. — В тоне, во всем его облике чувствовалось напряжение. — Если этого разговора не избежать, давай покончим с ним побыстрее.

— Начнем с того, что это было твое предложение, — напомнила Линда. — Конечно, меня это не касается, и мне не хотелось бы навязывать своего мнения.

Филипп смотрел на нее со спокойной серьезностью, что было необычно и потому тревожило.

— Тем не менее, ты выдвигаешь свои требования, — хмуро заметил он. — Которые я вряд ли стану выполнять.