На всех парусах - Бэрд Жаклин

Сара шаловливо встряхнула волосами, чуть запрокинула назад голову и закрыла глаза, облизнув губы. Замерев на месте, она разомкнула алые лепестки своего рта.

Питер, не веря своему счастью, склонился и прикоснулся к ее волнующим губам своими, но она проворно увернулась.

– Теперь ты доволен? – сухо спросила его Сара, вмиг переменившись в лице.

– Это оказалось круче, чем можно было вообразить, – по-детски подтвердил он.

– А ты поменьше фантазируй на мой счет. Для больших мальчиков существует целая индустрия, ты можешь купить специальный журнальчик в непрозрачной упаковке или взять фильм со стонами напрокат. Меня же к своим мальчишеским грезам прошу не приплетать, – по-матерински ласково проговорила Сара и показала ему свою соблазнительную спину.

– Почему ты так быстро меня бросила? – воскликнул обиженный страховой агент.

Сара широко улыбнулась, сдержала нарождающийся приступ гомерического хохота, придала своему лицу выражение крайней озабоченности и повернулась к Питеру:

– А с какой скоростью ты предпочел бы быть брошенным? И, сказать по правде, драматически вздернутые бровки придают тебе вопиюще фальшивый вид, Питер.

– Ты же меня хорошо знаешь, Сара. Я искренен с тобой, – промямлил золотой мальчик.

– Ты меня тоже знаешь не первый день. И с чего ты взял, что я способна увлечься тобой? – издевательски поинтересовалась Сара.

– Брось, детка. Давай просто выпьем мировую, – фамильярно проговорил преобразившийся Питер Уэллс.

– Каким бы ни было твое истинное лицо, но оно всегда лучше, чем притворное, – одобрительно произнесла Сара и ехидно изогнула левую бровь. – Не пей много, малыш. Сегодня жарко даже для испанского лета.

– Испанское лето прохладным не бывает, – игриво сказал Питер, отбросив наносной юношеский трепет, и потянул Сару в сторону бара.

Гвидо Барбери не мог слышать слов, но наблюдал этот занимательный спектакль от первого до последнего акта. Его лицо не покидала кривая усмешка.

Он видел, с каким вожделением смотрит на его бывшую жену этот белокурый юнец. Не по возрасту пресыщенный, этот парень пока легко мог скрыть наживной цинизм, который еще не успел стать частью натуры, но сделался необходимой составляющей успешной карьеры.

Гвидо знал, что Сара расщелкивает таких играючи.

Он навел справки после того, как Патриция Смитон поднялась на борт его яхты и пригласила на эту бестолковую вечеринку. Гвидо многое удалось выяснить о Пат и Дэйве, а также об их гостях. Он не любил приходить на встречу неподготовленным, даже если намечался банальный банкет или разудалая вечеринка.

Для Гвидо это был новый опыт. Он наблюдал, а не действовал. В его воображении сложилось много версий присутствия на одном судне Сары Бичем, которая поспешила после развода вернуть девичью фамилию, и этого золотого мальчика из лондонского Сити. Излишне говорить, что все его гипотезы были одна сквернее другой. Ибо Гвидо Барбери не отличался всепрощением подвижника духа.

Долго наблюдать он не смог и решительно двинулся в сторону Сары и Питера.

– Сара, – отчетливо произнес Гвидо, чтобы привлечь к себе ее внимание.

Но вместо этого привлек внимание ее компаньона.

– Я вас знаю! – воскликнул тот с детской непосредственностью. – Вы Гвидо Барбери, легендарный транспортный магнат, финансовый гений, – захлебываясь, частил Питер. – Я Питер Уэллс, – представился он и протянул Гвидо руку.

– Да-да, легендарный… гений… Это все обо мне, – небрежно согласился с блондином Гвидо, но руки не пожал. – Я вообще-то обращался к Саре.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Конечно, Сара ожидала, что Гвидо заявится на эту вечеринку, однако внутри у нее все всколыхнулось, лишь только она услышала его глубокий голос.

Повернувшись к Гвидо Барбери, Сара выдержала долгий взгляд своего бывшего мужа, уставившись на него так, словно была ошеломлена его «внезапным» появлением на борту яхты ее друзей, хотя знала наверняка, что за время их короткого супружества Гвидо успел ознакомиться с полным репертуаром ее притворств и дурачеств.

Гвидо Барбери был одет весьма непринужденно. Свободная рубаха, небрежно заткнутая за пояс, держалась на нижних пуговицах, обнажая столь характерную волосатую итальянскую грудь и широкую шею с выразительным кадыком. Ворот рубахи был залихватски приподнят. Мятые льняные брюки подчеркивали вальяжность его облика. Благообразие вносил только красивый кожаный ремень.