Лазурный Берег - Полански Кэтрин

Рита хлопотала у плиты, замешивая тесто для яблочного пирога по маминому рецепту, когда в дверь позвонили. Она отряхнула руки от муки и, вытирая их о передник, направилась в прихожую.

На пороге стоял Мэтью с огромной охапкой роз.

— Ой! — пискнула Рита от неожиданности. — Это все мне?

— Тебе.

— А за что? — вспомнила она старый мультик.

— А просто так! — засмеялся он.

Розы поставили в хрустальную вазу, подаренную родителями на свадьбу Дейка и Риты. Но ваза ведь не виновата, что Дейк оказался мерзавцем (все, не стоит больше вспоминать об этом, нет больше никакого Дейка!), зато она выдержала вес тяжелых цветов.

— Ты такая уютная, домашняя… — Мэтью подхватил Риту и закружил по комнате. — И этот передник с уточками тебе очень идет.

— Хочешь, подарю?

— Несомненно. А почему с кухни дымком тянет?

— Ой! — Рита кинулась спасать ужин.

Мэтью улыбаясь пошел за ней. Сковородка чадила, Рита поставила электрическую плиту на слишком большую мощность, и овощное соте медленно, но верно превращалось в угольки. Обидно до слез, а ведь намечался романтический ужин. Рита попыталась лопаточкой соскрести останки соте со сковородки. Увы, бесполезно.

— Рита, оставь ты эти обгорелые останки. Давай лучше поговорим. — Мэтью, наблюдавший за тем, как она суетится, отобрал сковородку и лопаточку, положил в раковину, взял Риту за руки и усадил на табуретку. — Видишь ли, я все откладываю и откладываю этот разговор, все ищу подходящего времени и упускаю момент за моментом. Поэтому я подумал: отчего бы не сейчас?

Рита похолодела.

— Ты хочешь сказать, что все кончено?

— Почему ты так решила? — удивился Мэтью.

— Не знаю. — Она пожала плечами. — У нас ведь с тобой курортный роман с продолжением. И никаких обязательств. И квартиры раздельные, и образ жизни разный, и мы еще недостаточно друг друга знаем, и я уже старая для тебя, у меня взрослая дочка…

— Ты думаешь, я всего этого не знаю? — насмешливо спросил Мэтью.

— Знаешь, наверное. Хотя, может, и нет. Иногда мужчины до ужаса невнимательны и пропускают очевидные вещи.

— Я не такой.

— Да нет, такой же, просто немножечко другой.

Мэтью расхохотался и, взяв вторую табуретку, сел напротив Риты, очень близко.

— Рита, ты уникум! Я тебе это уже говорил и не устану повторять. Ты во всем права. У нас с тобой начался курортный роман там, на Лазурном Берегу. И мы оба сначала не думали о том, что грядет продолжение. Но оно случилось, и оно… больше, чем я думал.

— И я, — тихо сказала Рита.

— Да. Но я такой человек, который не любит предавать и подводить. Для меня это очень болезненно. — Мэтью поморщился. — Не знаю, как объяснить, я не мастак говорить о чувствах. Когда я думаю о том, что ты можешь отвернуться от меня, что мы можем расстаться, мне становится так пусто и холодно, как не было никогда в жизни. Я почти не могу работать, думаю: вдруг, пока я тут дела решаю, ты куда-нибудь денешься? — Он печально улыбнулся. — Я такой человек, мне нужна определенность. Ты правда хочешь продолжить наши отношения?

— Очень хочу! — Она обвила руками его шею и крепко поцеловала. — Рядом с тобой мне хорошо и спокойно.

— А как же мексиканская страсть? — поддразнил ее он.

— Это тоже. Но кроме страстей я очень ценю спокойствие. — Рита глубоко вздохнула. — Наверное, я слишком поспешно делаю выводы, но мне тоже кажется, что между нами… что-то большее, чем просто страсть или ностальгия по удачно проведенному отдыху. Я слишком взрослая уже, чтобы не спутать.

— Только я боюсь… — начал Мэтью и замолчал.

— Чего?

— Что не оправдаю ожиданий. Снова.

Рита глубоко вздохнула. С этим его страхом надо справляться раз и навсегда. Хотя бы дать этому страху первый бой. Может, это гадкое чувство отступит не сразу. Но если она постарается, то все получится. Рита в это верила.

— Чьих ожиданий, Мэтью? Моих? Но раз я с тобой, ты уже оправдываешь все ожидания. Ну, может, не все, но парочку главных точно! — поддразнила она его. — Мы все боимся. Ты, я, Элен, все люди в этом городе. Почти все люди на земле. У нас у всех есть страхи, с которыми нужно справляться. Только никогда не справишься, если не начнешь пробовать. Как иначе?

— А если я причиню тебе боль? — еле слышно выговорил он.

— А ты этого хочешь?

— Нет.

— Значит, не причинишь.

— Как ты можешь рассуждать так уверенно?