Обаятельный деспот - Шарп Виктория

Внезапно в голове Клер раздался сигнал тревоги, и ее мечтательное настроение улетучилось. О господи, о чем она думает? Ей надо срочно принимать решение, пока она одна и никто не пытается оказывать на нее давление. Эдвард пишет, что вернется скоро, а это значит, что он не собирается сидеть на работе до вечера. Клер посмотрела на часы, и ее беспокойство возросло. Начало двенадцатого… пожалуй, у нее в запасе не так много времени. В таком случае ей нужно поскорее привести себя в порядок, чтобы Эдвард не застал ее врасплох, если он решит вернуться домой до обеда.

В следующие сорок минут Клер успела принять душ, одеться, причесаться и уложить вещи. После того как чемоданы и дамская сумочка были перенесены в гостиную, Клер пошла на кухню, чтобы чего-нибудь поесть. Однако все, что она смогла сделать для поддержания сил, это выпить чашку кофе и проглотить кусочек шоколадки. Никакая другая еда просто не лезла Клер в горло. Да и могло ли быть иначе в том взвинченном состоянии, в котором она находилась?

Нервозность Клер объяснялась тем суровым решением, которое она приняла, пока стояла под прохладным душем. Клер решила уехать… и не просто из Лондона, а вообще из Англии. Она подписала все необходимые документы, и теперь ее ничто здесь не держит. Разумеется, ей придется вернуться в Англию, когда адвокаты Эдварда уладят юридические формальности для того, чтобы она могла считаться полноправной владелицей дедушкиной собственности. Однако это случится еще не скоро, не раньше чем месяца через два-три. За такое долгое время Клер рассчитывала, что полностью освободится от колдовских чар Эдварда, проще говоря, надеялась, что ей удастся его разлюбить.

А что ей еще остается делать, с горечью подумала Клер. Ведь Эдвард не любит меня и, возможно, даже не воспринимает всерьез. Я для него – всего лишь несмышленая, наивная девочка, которую он по каким-то непонятным для меня соображениям захотел иметь в качестве жены.

Впрочем, некоторые соображения Эдварда были вполне понятны Клер. Она досталась ему девственницей, значит, он сможет вылепить из нее такую любовницу, которая будет устраивать его во всех отношениях. Она обладает более слабой волей, стало быть, из нее получится хорошая, послушная жена. У нее строптивый характер – отлично, значит, перед Эдвардом открывается обширное поле деятельности по реализации программы под названием «укрощение строптивой», что, надо полагать, представляется ему весьма заманчивым. К тому же она не просто «девочка с улицы», а внучка человека, которого Эдвард глубоко уважал, и в ее жилах, как и в его, течет голубая кровь. Возможно, эти два обстоятельства и сыграли решающую роль в том, что Эдвард остановил свой выбор на ней. При всей своей кажущейся простоте он все-таки остается снобом, человеком с предрассудками.

Но вот чего Клер никак не могла понять, так это зачем Эдварду понадобилось жениться на девушке, которую он не любит. Или все дело в том, что он просто не способен любить? Вероятно, так оно и есть. Эдвард не способен любить… или же не позволяет себе любить, держит свои чувства в узде. Да и что хорошего в этой любви, если разобраться? – с горькой иронией подумала Клер. Любовь к другому человеку делает нас зависимым от него, лишает свободы, порабощает, а порой толкает на путь жестоких страданий, немыслимых унижений и полной потери своего «я». И если она, Клер, не проявит сейчас твердость и не порвет с Эдвардом самым решительным, бесповоротным образом, ее ждет именно такая незавидная участь…

Последняя мысль вывела Клер из ступора, в котором она находилась последний час.

Бежать отсюда, немедленно и без оглядки! – кричал ей благоразумный внутренний голос.

И Клер решила последовать его совету. Первым делом она отыскала телефонную книгу и позвонила в авиакомпанию. Услышав, что на вечерний рейс до Нью-Йорка имеются свободные места, Клер без раздумий забронировала одно из них. Конечно, не слишком вежливо покидать Англию, не повидавшись с Джудит, но заезжать перед отъездом в Хелдман-парк было бы верхом неблагоразумия с ее стороны. Будет гораздо лучше, если она позвонит тетушке из аэропорта, разумеется, перед самым вылетом, чтобы Эдвард не узнал, что она собирается сбежать, и не смог помешать ей.

Что же касается самого Эдварда, то Клер решила оставить ему записку: довольно туманного содержания, из которой будет неясно, куда именно она отправилась. Наверное, это не слишком красиво с ее стороны, но что же делать? Клер прекрасно сознавала, что, стоит ей увидеться с Эдвардом, как все ее благоразумные планы полетят к чертям. Так пусть лучше она выглядит в его глазах коварной обманщицей, чем безвольной, зависимой дурой.