Возвращение к сыну - Гордон Люси

– Разве вы меня не ждали после... того, что случилось?

– Не знаю, до сих пор еще не поняла, что произошло. Кажется, только вчера я провожала их, помахала им рукой... – Она слегка задрожала. – Это было только вчера. А сегодня весь мир перевернулся.

Он сел рядом с ней на скамейку.

– Как Питер? Он знает?

– Он узнал первым, – хрипло сказала она. – Случилось худшее из того, что могло произойти. Он смотрел новости и первым все увидел. Никто не позвонил и не предупредил нас. Для него это был страшный удар. Он пришел ко мне и сказал. Вначале я ему не поверила, решила, что мальчик что-то напутал. А он все время плакал и повторял: «Это правда, правда...» Потом мы всю ночь плакали вместе...

– Для вас это ужасное испытание, – сказал Гэвин с сочувствием. – Но я теперь здесь, с вами.

Он не смог понять ее странного взгляда, каким она посмотрела на него.

– Питер заснул час назад. Я вышла сюда, потому что здесь чувствую себя рядом с папой. Все это мы построили вместе с ним. Он так любил это место. Папа часто говорил, что все деньги мира – ничто по сравнению с доверием животного.

Гэвин подумал, что мужчина, пристроившийся к богатой женщине, мог себе позволить быть безразличным к деньгам, но сказать это Норе было бы слишком жестоко, и он промолчал.

– Они все доверяли ему, – продолжала Нора, глядя на просыпавшихся животных. – Как мне сказать им?

– Сказать что? – спросил Гэвин, не понимая.

– Что папа и Лиз погибли, – просто ответила Нора.

Гэвин внимательно посмотрел на нее. Никогда раньше ему не приходилось иметь дело с человеком, говорившим вот так, как Нора. Он не был готов к этому. И, пытаясь скрыть свое раздражение, он произнес:

– Думаю, нет необходимости говорить им.

Взгляд ее прояснился.

– Вы правы. Они инстинктивно почувствуют. Мне следовало бы помнить об этом.

Она посмотрела на Гэвина, склонив голову набок. Он понял, что ей было интересно узнать, как это он догадался об этом. Он оказался в безвыходном положении. Гэвина раздражало то, что его неправильно поняли, но горе, так ясно выраженное у нее на лице, трогало его.

С тех пор как он видел ее последний раз, прошло шесть лет. За это время она превратилась в более зрелую женщину. Ее фигура округлилась, взгляд стал мягче. Сейчас лицо ее было бледным, осунувшимся. Она страдала. В другое бы время, подумал Гэвин, некоторые мужчины нашли бы Нору привлекательной.

Он понаблюдал за ней и отметил, что выражение ее лица опять изменилось. Она разочарованно посмотрела на него и печально улыбнулась.

– Я неправильно вас поняла, да? – спросила она. – Вы совсем не это имели в виду. Не то, что животные сами узнают и поймут. Вы хотели сказать, что не стоит переживать и волноваться о том, говорить ли обо всем животным.

Как ни парадоксально, но сейчас Гэвин был в гораздо большем замешательстве, чем минуту назад.

– В конце концов, они всего лишь животные, – сказал он с какой-то неловкостью.

Она вздохнула.

– Папа потратил всю свою жизнь на то, чтобы открыть глаза людям, рассуждающим подобным образом.

– Сомневаюсь, что ему удалось бы проделать это со мной.

– Да, не думаю, что у него получилось бы. Но он не оставил бы своих попыток. Он говорил, что нельзя сдаваться, несмотря... – Она замолчала.

Чтобы отвлечь ее внимание, он спросил:

– Если он так относился к животным, зачем же он устроил зоопарк?

– Это не зоопарк, это заповедник. Большинство животных попало сюда, потому что они были больны или с ними плохо обращались. Мы стараемся... да, наша цель – сделать так, чтобы животные здесь окрепли и смогли вернуться в привычный для них мир природы.

Гэвин почувствовал облегчение. Все это время он думал о том, как сказать, что ей пора уходить отсюда. Ему не хотелось быть грубым. Теперь же, когда стали появляться животные, все получилось само собой.

– Пошли в дом, – пригласила она. – Я сварю кофе.

Как только женщина поднялась, встала и собака. Она не отходила от Норы. Они пошли к дому. Войдя в высокие стеклянные двери, они оказались в большой, залитой солнцем комнате в задней части дома. Заметив, что интерьер комнаты сильно изменился, Гэвин стал ее разглядывать. Исчезла красивая старинная мебель. Вместо нее стояли какие-то отдельные предметы, как будто появившиеся из лавки старьевщика. Некоторые из них были целиком накрыты простынями, и на них лежали животные: собаки, кошки. Среди них – попугай и обезьяна.

– Хорошую мебель отнесли наверх, – объяснила Нора, поймав взгляд Гэвина. – Было бы очень жалко, если бы ее испачкали.