Унесенные страстью - Хол Джоан

— Так вы не приняли болеутоляющего?

Что и кому он хочет доказать? Изображает из себя супермена, которому боль нипочем? Или ему просто лень проглотить таблетку и запить ее стаканом воды?

— Нет, Эшли. — Он явно опять улыбался. — Решил, что сегодня мне понадобится ясная голова. Я ведь намерен выяснить, за что вы меня так ненавидите.

— Я вовсе не… Боже мой, опять звонят! Наверняка Мэри. Ладно, я лучше побегу. Встречаемся в семь. Не дав ему ответить, она разъединилась, переключилась на другой канал — и как раз во время, чтобы услышать взволнованный голос Мэри:

— Никто не берет трубку! Пол, я просто не знаю, что делать! Может быть, нам с тобой поехать туда?

— Не надо! — очень твердо вмешалась Эшли. — Не надо вам с Полом никуда ехать. Я просто иду поужинать с пациентом — ни больше, ни меньше. Знаешь, Мэри, маме пора уже успокоиться. Дай ей волю — она до самой смерти будет держать нас на коротком поводке!

В трубке послышался мягкий смех сестры.

— Милая, ее можно понять. Четыре месяца назад безжалостный пират похитил одну ее дочь… Что, Пол? Хорошо‑хорошо: четыре месяца, две недели и три дня! Ох уж эти мужчины — помешаны на точных цифрах!

В трубке снова послышался смех и какая‑то возня. Судя по всему, «безжалостный пират» нежно целовал Мэри сзади в шейку.

— Сама понимаешь: одна дочь навеки покинула родное гнездо, а вторая — то есть ты, Эш, — не терпела чужой опеки с тех пор, как научилась сама завязывать шнурки. Неудивительно, что маме порой становится одиноко. И потом, ведь ты никогда прежде не ходила на свидания с пациентами. Говорила, что это неэтично — или что‑то в этом роде.

— Он не постоянный пациент, Мэри, просто случайно к нам заглянул. И вообще, с каких это пор ты начала меня цитировать? А что еще сказала мама?

— Только то, что ты отправляешься на ужин в «Аэро‑вокзал» и, если не будешь дома к десяти, мы с Полом должны оседлать коней и отправиться на выручку.

Эшли хотела, было оставить это замечание без комментариев, но, поразмыслив, решила, что врать сестре не стоит. А умолчание — то же вранье. И потом, если мама объединится с Мэри и Полом, от их всепроникающего ока ничто не скроется!

— У меня изменились планы. Мы ужинаем в том симпатичном заведенышке с элем и жареным мясом, куда мы с тобой ходили на прошлой неделе. А если я не вернусь домой в десять, значит, появлюсь к одиннадцати, так что занимайтесь своими делами и обо мне не беспокойтесь. А чтобы мама тебя не доставала, можешь отключить телефон.

— Хорошая мысль, — согласилась сестра. — Ладно, теперь рассказывай об этом парне. Красивый?

— Даже слишком, — мрачно отозвалась Эшли, доставая из гардероба жакет. — Высокий, стройный, широкоплечий. Волосы темные, почти черные. Глаза — зеленее не бывает. Ноги длинные, как… ну, словом, очень длинные. И улыбка, за которую можно отдать жизнь. А теперь опережаю твой следующий вопрос: зовут его Логан Каллахан, Каллахан, Мэри. Тебе эта фамилия ничего не напоминает?

— Каллахан? Каллахан! Боже, Эш, неужели… Тот самый? Который «Каллахан и сын»?

— Тот самый. Видимо, это сын. — Эшли сунула в карман ключи и пошла к дверям, — Интересный вечер меня ожидает, не находишь?

— Нет, пожалуй, телефон я выключать не буду, — вздохнула Мэри. — И начинаю копить деньги, чтобы внести за тебя залог, когда ты окажешься за решеткой. Я тебя знаю, сестренка, и знаю, что ваше «Историческое общество» вот уже несколько месяцев мечет громы и молнии против «Каллахана и сына». Держу пари, ты намерена сказать ему в лицо все, что о нем думаешь! Верно?

— Вот именно! — свирепо ответила Эшли. — Припру его к стене, повергну наземь, наступлю ногой на грудь, запущу тортом в физиономию, а под конец бесстыдно его соблазню! Пока, сестричка.

Рассмеявшись, она выключила телефон, бросила его на диван и выбежала за дверь, не дожидаясь, когда он зазвонит снова.

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Надеюсь, Логан, у тебя хорошие новости. В Японии уже семь — семь вечера, если помнишь, сынок, — а я с трех часов на ногах, ублажаю наших новых клиентов. По крайней мере, надеюсь, что они станут нашими клиентами.

Логан откинулся на диване, вытянув перед собой длинные ноги, и уменьшил громкость телевизора.

Райану Каллахану он позвонил по наитию. Просто мелькнула в мозгу смутная мыслишка, из которой — Логан ясно это чувствовал — могло бы выйти что‑то стоящее. Разумеется, если удастся подключить к этому делу отца. Да так, чтобы Райан не сомневался, что блестящая идея от начала до конца принадлежит ему самому.