Сладчайший грех - Мортимер Кэрол

Наверняка Хиби никогда не думала, что этот портрет может стать достоянием общественности. Именно поэтому на ее лице, застыло искреннее удивление.

Судя по тому, с каким чувством был написан портрет, эта девушка лет пять назад была любовницей Эндрю Саутерна, хотя она так яростно и отрицает этот факт.

Хиби дрожащими пальцами коснулась картины, все еще не веря своим глазам.

Кто она?..

Ради бога, Хиби, перестань притворяться, будто ты ничего не понимаешь. Это же ты! Зачем отрицать очевидное?

Это не я! Взгляни повнимательнее, Ник. — Она снова повернулась к нему.

Но это ты! Твои волосы, твои глаза...

Нет! У нее родимое пятно, Ник. Посмотри. Вот здесь, — Хиби указала на левую грудь женщины. — А теперь взгляни сюда, — она немного отвела край своей блузы.

На ее груди не было никакого родимого пятна!

Кем бы ни была эта женщина на портрете, это точно не Хиби. Ник растерялся.

Но если это не она, то кто же?..

Он взглянул на девушку и только сейчас заметил, как сильно та побледнела.

Хиби внезапно поняла, кто изображен на портрете.

Неужели такое возможно?.. — промелькнуло у нее в голове. Через мгновение все вокруг погрузилось во тьму...

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Ник едва успел подхватить Хиби на руки, не позволив ей упасть, и уложил девушку на кожаный диван у дальней стены кабинета.

Мужчина ожидал увидеть бурную реакцию на портрет, но уж точно не такую!

Негодование, обида, смущение... да все что угодно, только не обморок. Особенно, если учесть, что Хиби вначале отрицала, что это она изображена на портрете.

Но сходство-то полное, если не считать родимого пятна.

Девушка тем временем начала тихонько постанывать, приходя в сознание. Когда она открыла глаза, Ник склонился над ней.

—Вот, держи!

Он протянул ей стакан воды. Девушка с благодарностью приняла его.

Может быть, она просто решила посмеяться над ним, разыграв в его кабинете сцену «умирающего лебедя»? Кто падает в обмороки в двадцать первом веке? Если, конечно, это не от голода?

Ты обедала сегодня? — поинтересовался мужчина.

Вообще-то, нет. — Хиби свесила ноги на пол, чтобы сесть, и глотнула ледяной воды.

Почему? — Нахмурившись, Ник достал из холодильника плитку шоколада и протянул ей. ― Ешь, ― скомандовал он. ― Тебе станет лучше.

Хиби почему-то сомневалась в этом, но ведь шоколад не причинит ей никакого вреда. Она слышала, что сладкое помогает справиться с потрясениями. А она, несомненно, пережила шок.

Жуя шоколад, Хиби снова взглянула на портрет. По телу вновь пробежала дрожь. Неужели ее догадка верна?

Где ты взял эту картину? — чуть слышно спросила она.

Я же говорил — на севере Англии. — Ник нервно заходил взад-вперед по кабинету.

А можно подробнее? — нетерпеливо заговорила девушка, уже более уверенным голосом. — У кого ты ее купил? Как портрет попал к тому человеку?

Портрет мне продала молодая пара, — удивившись настойчивости Хиби, пояснил мужчина. — От дядюшки того парня, им досталось старинное поместье или что-то вроде того. Они не видели картину до самого дня смерти старика, потому что она висела в его комнате среди прочих произведений искусства.

Ник ощутил приступ раздражения, вперемешку с отвращением. Он даже представить себе не мог, что женщина на портрете ― Хиби ― могла спать с человеком, который годился ей в отцы, если не в деды.

Но молодожены не знали ничего о той, что была изображена на картине. Ни того, кто она, ни того, как этот портрет попал к дяде новоиспеченного мужа. Зато Нику было хорошо известно, кто эта женщина. Он не понимал только одного — что этот портрет делал в спальне старика.

И, кажется, Хиби не собиралась давать ему ясного ответа на этот вопрос.

Она облизала пересохшие губы.

―Как звали того человека?

―Проклятье, Хиби, какая разница, как его звали?! — взорвался Ник. — У него был твой портрет, разве этого недостаточно?!

―Нет, — упорствовала девушка. — Потому что, что бы ты там ни думал, на портрете изображена не я. — Хиби улыбнулась, заметив его скептический взгляд. — Не я. Ник. В этом нет никаких сомнений. Эндрю Саутерн не мог написать мой портрет, потому что мы с ним ни разу не встречались! Но, кажется, моя мама с ним знакома, — добавила она так тихо, что Ник не сразу разобрал ее слова.

Ее мать?

Неужели Хиби пытается втолковать ему, что изображенная на портрете женщина — ее мать?