Быстрый танец - Армстронг Вера

– Что такое?! – возмущенно воскликнула девушка.

– Буду держать тебя, чтобы ты вновь не упала в обморок! – пошутил Арчибальд-Александр.

Она вновь почувствовала, как сильно и мускулисто его тело, какой жар исходит от его ладони. Ладно, пусть держит за локоть, это даже приятно.

Итак, леди Корделия Силлитоу возвращалась в сопровождении коварного Арчибальда в свой номер, чувствуя, что впредь совсем откажется от обедов, – такой сытой она сейчас ощущала себя. И еще – немного смущенной, ведь никогда раньше ей не доводилось обедать наедине с мужчиной.

Девушка вспомнила, как нежно Александр Карпентер слизал с ее губы крем. Пускай это и вольность, но ей был по-настоящему приятен этот интимный жест. Возможно, новый знакомый ласков и внимателен.

И хоть мистер Карпентер обыкновенный финансист, в нем чувствуется широта интересов. Что же касается внешности, то в его осанке угадывается благородство. Ростом Александр, пожалуй, будет с адмирала Джека Хатчинсона. Лицо у него открытое и мужественное, во взгляде сквозит едва сдерживаемая страсть. А его рот и губы… Как он смело прикоснулся к ней! – вновь вспомнила девушка только что закончившуюся совместную трапезу.

Тепло от подобных мыслей наполнило все ее тело. А какой у него голос! Если он когда-нибудь признается ей в любви? Она устоит перед этим?

Необыкновенные фантазии одна за другой возникали в ее голове, Корделия не могла им противостоять. Например, его губы не просто слизали крошку крема, они властно завладели ее ртом, а ладонь легла на ее высокую грудь…

Ах, если б это случилось на самом деле, она бы не стала противиться. Но могла бы она сама поцеловать Александра? Ни-ко-гда! В какой ужас придет ее мама, узнай она об этом!

Когда они вошли в пустую кабину лифта, интимность происходящего стала явственнее.

– Какой этаж? – спросил он низким и глубоким голосом, склонив голову. Его зеленые глаза сверкали как изумруды в королевской короне.

– Двенадцатый, – вылетело из ее пересохшего внезапно рта. Сердце ее стучало как бешеное. Господи, Филадельфия действительно опасный город! И вообще не следует молодой девушке оставаться в кабине лифта с малознакомым мужчиной, даже если он до этого отдал ей свой бифштекс.

Лифт плавно остановился на двенадцатом этаже, и они вышли в просторный холл. Звук шагов заглушал ковер темного винного оттенка, на котором красовались вазы с живыми цветами. Вдоль стен стояли стулья, выполненные в викторианском стиле. Вокруг не было ни души.

Корделия указала на дверь своего номера.

– Окажешь мне любезность, посмотришь, как я устроилась? – неожиданно для себя самой произнесла Корделия. Боже, она приглашает его к себе! Но ведь это простая формула вежливости, ничего больше.

Арчибальд Бертольди некоторое время сомневался. Зайти-то можно, но что из этого получится? Ведь ему надо торопиться на деловую встречу.

– Ну, разве что на секунду, – сказал он и помог девушке открыть тугой дверной замок.

В этот момент они вновь слишком приблизились друг к другу. Корделия почувствовала запах дорогого одеколона, смогла разглядеть густые брови, длинные ресницы своего спутника. Ее пугало то, что вот-вот она окажется в своей комнате наедине с этим странным человеком. Это же надо было додуматься и пригласить его! Зачем? Жест вежливости, но какой опрометчивый!

Маленькая прихожая, затем просторная комната, большую часть которой целиком занимала огромная кровать. С одной стороны кровати был шкаф, с другой кресло, столик с телефоном, зеркало. Хорошо, что горничная привела в порядок постель, но шелковая ночная рубашка Корделии беспечно продолжала лежать на покрывале.

Арчибальд уставился на широкую кровать, на ночную рубашку и произнес:

– Знаешь, Корделия, не очень хорошая идея приглашать незнакомца в эту комнату. Но я рад знакомству с тобой, и мне у тебя нравится. Вид из окна славный, кровать удобно расположена. Хороший номер, лучшего и желать не надо. Гости к тебе заходят?

– Я никогда не делала этого раньше, то есть не зазывала к себе гостей мужского пола. У меня вообще не было опыта общения с мужчинами.

– Как это?

– Так. Не считать же опытом единственный случай, когда я в семнадцать лет влюбилась в дворцового садовника. Когда же мне стало ясно, что он только и мечтает о том, чтобы затащить меня в постель, рассталась и забыла глупого мальчишку. Забыла даже как его звать, ему тоже было семнадцать лет.