Грешники Святого города - Сэйнткроу Лилит

Я видела магические слои, свитые плотно и искусно — человеку такое не под силу — и светившиеся ледяной демонской энергией. Видела и результаты его неустанной, терпеливой работы по распутыванию узлов, скреплявших круги. Мои глаза скользили по ним, запечатлевая каждый символ в натренированной памяти. Здесь действовала магия демонов, в которую Джафримель не желал меня посвящать. Если эта магия способна пленить его и так долго удерживать в ловушке, я понимала его скрытность. Чтобы сковать его, Ева использовала мое имя… мне даже думать об этом не хотелось. Тем более не хотелось думать о том, в какую ярость он придет, когда услышит то, что я собираюсь ему сказать.

Мои руки снова задрожали. Я покрепче ухватилась за меч, а потом кое-что вспомнила.

Я оторвала правую руку от меча и сунула ее в сумку. Все это время я нервно поглядывала на Джафримеля. Он молчал: просто сидел, опустив голову, а чернильно-черные волосы падали ему на лицо, закрывая глаза. Плечи под текучей чернотой плаща были по-военному расправлены, золотистые кисти рук покоились на коленях, меток на запястьях не было видно. Их скрывали рукава.

Я выудила цепочку, на которой болтался сапфир, зажала его в кулаке, тяжело сглотнула, заставила себя разжать дрожащую руку и уронила камень. Он с легким звоном стукнулся о полированный пол в четырех футах от наружного круга, заключавшего в себе пентакль с вписанным в него квадратом и внутренним кругом в середине. Мерцающие энергетические завесы были сфокусированы и расположены так, что любой прямой удар Джафримеля отражался и обращался против него самого. Ева не солгала: эта система надежно защищала от посягательств изнутри, но чтобы разрушить магические слои снаружи, мне было достаточно просто прикоснуться к ним. Сила и мастерство демонов не способны создать защиту, непроницаемую с обеих сторон.

Когда кулон тихо звякнул о пол, Джафримель медленно поднял голову, взглянул на меня, и на долю мгновения его глаза задержались на моем запястье, которое оттягивала мертвая тяжесть темного наруча.

Наверное, я бы отпрянула и выставила меч между собой и зелеными лазерами этих глаз, но в моей груди словно взорвался каменный шар. Вскипела жаркая ярость, и этот огненный удар помог мне прийти в себя. Было приятно выпустить гнев наружу, точно я открыла клапан и сбросила избыточное давление.

Прищурившись, я встретила его взгляд. Я надеялась, что ему так же неуютно, как и мне. Маловероятно, но ведь можно помечтать?

Его губы зашевелились.

— Данте, — тихо произнес он.

Без выражения. Без нажима, без каких-либо эмоций.

«Привет, солнышко. Рад меня видеть?»

Я подавила дрожь.

— Джафримель.

Он пробуравил меня взглядом и немедленно отдал приказ:

— Освободи меня!

«А почему не спросить, как дела?»

Я взъярилась еще пуще. Он опять мне приказывает! Да только руки коротки — сейчас не получится усыпить меня и свалить подальше неизвестно куда и зачем.

— А за каким чертом мне тебя освобождать?

Я замотала головой, так что волосы рассыпались по плечам и упали на лицо. Надо наконец заплести их!

— Я говорила тебе, предупреждала тебя, умоляла не трогать ее! Я просила не лгать мне, не скрывать правду. Похоже, это действует только на людей. А тебе наплевать на человеческие мольбы!

Он пожал плечами. Ну вот, ему все равно!

Хорошо, что у меня так сильно дрожали руки, не то я отмочила бы какую-нибудь глупость. Например, выхватила бы меч и бросилась прямо сквозь круги. А пока я просто смотрела на Джафримеля. Мой взгляд блуждал по его лицу, такому знакомому. Чем он так привлекал меня? Нос у него длинноват, губы слишком тонкие, щеки слишком твердые, брови слишком прямые. Но это нравилось мне больше, чем изысканная красота Люцифера или искусственное совершенство Массади.

Джаф был прекрасен, как клинок, как все, что идеально выточено под определенную цель.

Ненависть клокотала во мне, ее усиливала горечь обманутого доверия. Винить его за все на свете было несправедливо, но так легко. Вот он сидит здесь, и моя дочь тоже здесь, а между ними стою я.

Этого достаточно.

— Негодяй, — прошептала я. — Проклятый демон.

— Я лишь то, — невозмутимо ответил он, — что ты сделала из меня.

Его правая рука сжалась в кулак, взгляд переместился к красному огоньку свечи, который тут же задрожал и задымился.

— Я предупреждал, Данте, чтобы ты не выводила меня из себя.