Месть мертвеца - Харрис Шарлин

Ксильда показала палкой на одно из слегка выпуклых мест на земляном полу. Потом застыла. Вошедшие вместе с ней люди — все, кто ждали снаружи, в том числе мальчик и тот человек, который, несомненно, был его отцом, — насмешливо смотрели на нее, некоторые отпускали не слишком тихие комментарии. Но теперь они замолчали, а когда Ксильда закрыла глаза и, судя по виду, стала слушать что-то, чего никто, кроме нее, не слышал, напряжение в сарае почти осязаемо возросло.

— Замученные животные, — сказала она решительно.

Она повернулась со всем проворством, какое только можно было ожидать от довольно старой и тяжелой женщины, и показала палкой на мальчика.

— Ты мучаешь животных, ты, маленький сукин сын!

Ксильду нельзя обвинить в том, что она смягчает слова.

— Они выкликают тебя, — сказала она, голос ее приобрел жуткие монотонные интонации. — Твое будущее написано кровью.

Мальчик выглядел так, словно ему хотелось вырваться и убежать, когда в него впились эти старые глаза. Я его не обвиняю.

— Сын, — произнес невысокий мужчина в тяжелом пальто; он смотрел на мальчика с душераздирающим сомнением на лице, — то, что она говорит, — правда? Ты мог заниматься такими делами?

— Папа, — умоляюще проговорил мальчик, как будто его отец мог помешать тому, что произойдет дальше, — не заставляй меня проходить через это.

Рука Толливера крепче обхватила меня за талию.

Мужчина слегка потряс мальчика.

— Ты должен им сказать! — велел он.

— Кот уже был ранен, — измученным, неживым голосом проговорил мальчик. — Я просто наблюдал за ним, пока он не сдох.

— Лжец! — воскликнула Ксильда с величайшим отвращением.

После этого все просто покатилось под гору.

Помощники шерифа произвели раскопки и нашли упомянутого кота, собаку, несколько крольчат и пару птиц. Потом пошарили в стойлах, отчего пыль от залежавшегося сена поднялась густыми облаками. Но в стойлах были деревянные полы, поэтому под ними не могло быть трупов животных.

Отец мальчика, Том Алманд, выглядел ошарашенным. Поскольку он работал советником в Центре психического здоровья, то прекрасно знал, что один из ранних признаков, проявляющихся в серийном убийце, — это пытки животных.

Я гадала, сколько детей, мучающих животных, не вырастают убийцами, но решила, что это не поддается подсчету. Можно ли делать что-то настолько отвратительное и все-таки стать уравновешенным взрослым, имеющим здоровые взаимоотношения с людьми? Может быть. Я не изучала это явление, да и не собиралась изучать.

В своей повседневной работе я повидала достаточно, чтобы убедиться: люди способны совершать ужасные поступки… и замечательные тоже. Но, глядя на мокрое от слез лицо Чака Алманда тринадцати лет от роду, начинающего садиста, я почему-то не чувствовала оптимизма.

Я была уверена, что шериф Рокуэлл будет довольна. Мы удержали местных от совершения глупой ошибки, мы обнаружили несомненно настораживающий источник будущих бед, и я не собиралась просить ни цента за все причиненные мне страдания. Однако они должны были кое-какие наличные Ксильде, и я собиралась позаботиться о том, чтобы деньги были выплачены.

Однако шериф не выглядела радостной, она выглядела усталой, обескураженной и унылой.

— К чему такая мрачность? — спросила я.

Толливер вел беседу с Манфредом, заставляя себя быть вежливым. Ксильда держала за руку одного из офицеров полиции и говорила с ним без умолку. У офицера был ошеломленный вид.

— Я надеялась, что мы закончим дело, — объяснила шериф. Похоже, она слишком впала в уныние, чтобы скрывать свои мысли и чувства. — Надеялась, что здесь мы его и закончим. Найдем еще тела. Найдем свидетельства — может быть, трофеи, — которые свяжут кого-нибудь, возможно Тома, со всеми этими убийствами. И все будет кончено. Мы распутаем дело сами, вместо того чтобы передавать его парням из полиции штата или ФБР.

Сандра не была таким чистым прудом, каким показалась вначале.

— Здесь нет человеческих трупов. Мне жаль, что мы не можем взмахнуть волшебной палочкой и сделать так, чтобы ваши желания сбылись, — сказала я.

И я говорила искренне. Как и большинство людей, я хотела, чтобы плохих парней поймали, правосудие восторжествовало, а злые были наказаны. Но часто бывает так, что не все три желания исполняются либо исполняются, но не полностью.

— Теперь мы можем уехать? — поинтересовалась я.