Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas - Клэр Кассандра

— Гарри, — спросила она в тревоге, — ты в порядке?

Гарри покачал головой и неожиданно опустился на пол. Эрмиона бросилась к нему, схватила его руку и крепко сжала. В течение нескольких секунд никто не двигался. Наконец Гарри поднялся. Его лицо было мертвенно-бледным, но в остальном он выглядел нормально.

— Мне нужно идти одеваться к приему. Я сейчас вернусь, — сказал он и вышел, хлопнув дверью.

— Спятил, — ровным голосом констатировал Драко, как только закрылась дверь.

— Нет, — ответила Эрмиона, вставая, — просто он чувствует то, что никогда не случалось с ним раньше, и он не знает, что с этим делать. Гарри не привык ненавидеть, он не умеет ненавидеть людей. Даже тебя, — добавила она с мимолетной улыбкой.

— Да брось ты, — отмахнулся Драко. — Конечно же, он меня ненавидит.

Эрмиона покачала головой.

— Похоже, я теряю чутье…, -пробормотал Драко и, когда она улыбнулась, добавил более серьезным тоном. — Ну не святой же он, Эрмиона.

— Нет, — тихо сказала Эрмиона. — Просто он самый лучший и самый храбрый из всех, кого я знаю.

Драко не ответил. Он тихо присел на кровать, и, чуть помедлив, Эрмиона села рядом с ним и положила голову ему на плечо. Он положил руку ей на голову и очень нежно погладил ее волосы.

— Эрмиона…, -начал он.

— Молчи, — перебила она. — Это ничего не означает, Драко. Я это делаю потому, что сейчас мне этого хочется. Ясно?

— Да, — ответил он. — Ясно.

* * *

Как Эрмиона и предполагала, прием был ужасен: один из промозглых огромных залов был заполнен Пожирателями Смерти в черных одеждах. Она была здесь единственной девушкой, не считая огромной женщины в черном атласе, чей смех напоминал грохот бетономешалки.

— Это Элефтерия Парпис, — шепнул Гарри на ухо Эрмионе. — Я засек ее и Люция, когда они обжимались в гостиной.

— Беее…

Гарри улыбнулся. Похоже, что он несколько оправился. В черной нарядной мантии Драко вид у него был еще немного бледный, но вполне спокойный и невозмутимый, несмотря на то, что ему явно доставляло трудов притворяться знакомым с разными Пожиратели Смерти, что то и дело останавливались и здоровались с ним.

Действительно, совсем как Драко. Странно, подумала она, она всегда ненавидела Драко, слишком сильно, чтобы заметить, что он привлекателен, что бы там ни говорили Лаванда и Парвати. Но сейчас она увидела это. В классическом понимании красоты он выглядел гораздо лучше, чем Гарри мог бы и мечтать: это была не та красота, которая заставляла трепетать ее сердце, как было с Гарри, но она отдавала себе отчет, что Драко весьма и весьма симпатичен.

— По-моему, Люций сексуальный маньяк, — шепнула она Гарри.

— Вполне возможно, — ответил Гарри. — В конце концов, он даже с тобой хотел поразвлечься, правда? — и он взвизгнул, смеясь, когда Эрмиона шутливо шлепнула его по руке.

— Интересно, тут есть что-нибудь поесть? — поинтересовалась Эрмиона, с надеждой оглядываясь вокруг.

— Не знаю, — сказал Гарри. — Мне кажется, что Люций собрал всех вместе, чтобы рассказать им о своей новой дьявольской затее. Не думаю, что он собирался их кормить.

— Слушай, мы уже можем улизнуть отсюда? — спросила Эрмиона, вытягивая шею, чтобы осмотреть толпу. Где-то там, у стены стоял Драко, завернувшись в плащ-невидимку. После того, как она объяснила ребятам детали плана, придуманного Люцием, они решили немедленно отправиться выручать Сириуса, надеясь, что во время сутолоки на вечеринке сумеют все втроем пробраться в гостиную и спуститься в подземелье. Однако удачного момента, чтобы удрать, до сих пор не подвернулось.

— Мы могли бы попробовать, — предложил Гарри. — Если нас и засекут, то подумают, что мы сматываемся, чтобы уединиться.

— Да здравствуют гормоны, — согласилась Эрмиона. — Пошли обниматься за портьерами.

— Действительно, — произнес позади нее голос Люция. Эрмиона подскочила и залилась краской. Элефтерия Парпис сопровождала его, она смотрела на Эрмиону сверху вниз почти материнским взглядом.

— Кто может осудить тебя, милая? — сказала она. — Драко становится очень привлекательным. Весь в отца, — добавила она, глядя на Люция с выражением, от которого Эрмиону затошнило.

— Ой…

— Лаванда пошутила, — пояснил Гарри.