Реквием - Макгвайр Джейми

Занятия закончились, я поплелась к «БМВ». По доро­ге достала телефон и набрала номер, одновременно роясь в сумке в поиске ключей.

Он не звонил, — ответил Бекс.

Что-то случилось. Ты говорил с Клер?

Да. Ничего не случилось. Он просто занят.

Тогда бы он позвонил! — настаивала я.

Я захлопнула телефон, и вот нарисовался сам Бекс, стоявший возле «БМВ».

Залезай, мы едем в Вунсокет.

Бекс усмехнулся, однако ничуть не весело:

Нет, нс едем. Джаред велел отвезти тебя в «Титан», а потом домой. Будем ждать его там.

Что ж, я на Джареда нс работаю и не ищу одобрения большого брата, так что лезь в машину — и погнали.

Бекс не шелохнулся:

У меня приказ.

Убедить младшего было не так легко, как Джареда, он не боялся меня рассердить. Нужен другой подход. Да, вы­глядит он как мужчина, но на самом деле ему тринадцать.

Бекс Габриэль Райел, если ты хоть пальцем меня тронешь — видит бог, я позвоню твоей матери и скажу, что ты используешь свою суперсилу и удерживаешь меня против воли!

Его решительность пошатнулась, он обдумывал по­следствия.

Хорошо, — сдался Бекс. — Залезай в машину, я по­веду.

Я встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

Спасибо, Бе кетер!

Он с отвращением поморщился и вытер щеку.

Фу!

Бекс ехал со своей обычной скоростью, поэтому доро­га не заняла и двадцати минут. Все это время он молчал и хмурился — наверное, обдумывал, что скажет брату.

Когда мы прибыли на место, я в восторге огляделась. Собор Святой Анны оказался произведением искусства, величаво и изящно возвышался он над мирным городком. Внутри оказалось еще удивительнее, чем снаружи.

Фрески с изображениями ангелов и святых украша­ли стены и потолок, а по центру шла главная роспись — Иисус с распростертыми руками. Сына Божьего окружал свет, а в лучах Его величия купались ангелы. В помеще­нии царила воодушевляющая атмосфера, и когда я дви­нулась по центральному проходу, меня охватило странное чувство.

Я миновала ряды деревянных скамеек и приблизилась к алтарю, где в обществе священника стояли Джаред и Ким.

Любимый не слишком удивился моему появлению. Мельком взглянул на меня и продолжил разговор. Такое отношение лишь распалило мою ярость.

Прошу прошения, святой отец, — перебила я.

Оттащив Джареда на несколько шагов, я сердито гля­нула на Ким.

Нина, не могу сейчас говорить. Я работаю.

А мне казалось, твоя работа — это я. Я до смерти переживаю, когда ты не звонишь. Ты нарочно?

Нина, успокойся.

Я не могла сосредоточиться на уроках, каждые пять секунд проверяла телефон в надежде, что ты напишешь хотя бы малюсенькое сообщение... хоть что-нибудь! У те­бя бы это заняло всего пару секунд, зато я бы не нервни­чала. То ты непрерывно защищаешь меня от всего на све­те, то просто с ума сводишь!

Дитя... — заговорил святой отец.

У священника был еле заметный акцент — вероятно, британский, но он почти исчез за годы, проведенные в Америке. Святой отец замолк на полуслове, когда одна за другой потухли сотни свечей по обе стороны от помоста.

Священник с опаской посмотрел на меня.

Кто она такая? — Он отступил на шаг.

Отец Фрэнсис, это она. Избранная. Служитель церкви прикрыл дрожащими руками рот.

а потом простер их ко мне и крепко сжал мою кисть.

Пречистая Матерь, — с благоговением прошеп­тал он.

Бекс поднял голову, его ресницы затрепетали, глаза закатились, прежде чем он сомкнул веки. Паренек глубо­ко вдохнул, будто пробовал воздух на вкус, тянулся не­зримыми щупальцами к иным планам бытия.

Джаред, — прошептал он.

Вдруг по собору эхом разнесся громкий ритмичный стук. Святой отец бросил мою руку и побежал к дверям.

Останови его, — велела Джареду Ким.

Святой отец, постойте, — крикнул ему вслед мой жених, взял меня за руку и повел за собой.

Стук усилился, он стал таким громким, что я выпус­тила руку Джареда и закрыла уши ладонями. Огромные двери вибрировали от каждого удара.

Остановите это, — зажмурилась я.

Ким и Беке встали рядом, подруга прикоснулась к мо­ему плечу, а потом сделала пару шагов вперед.

Шум нарастал; двери, казалось, вот-вот проломятся под напором того, что томилось снаружи.

Остановите это! — закричала я.

Святой отец, — обратилась к нему Ким и подтолк­нула священника в сторону, затем возложила ладони на двери.

Я вцепилась в руку Джареда. Воцарилась тишина — более зловещая, чем стук.

Отец наш Небесный, — перекрестился священник.

Это... — заговорила я, но не смогла продолжить.

Вороны, отличный ход, — сказала Ким.

На ступенях и дорожке к собору лежали сотни безжиз­ненных черных птиц. На дверях остались кровавые пятна там, куда они бились головами.

Мамочка! — закричала какая-то девчонка.

Она указала пальцем на трупы, а мать поспешила от­вести дочь в машину.

Прохожие останавливались, потрясенно взирая на зре­лище у подножия собора и ошарашенную группу людей, что застыла в дверях.

Давайте зайдем внутрь. — Отец Фрэнсис увлек нас обратно в собор. Закрыл двери и покачал головой. — Это предупреждение. Они знают, кто она такая, и недоволь­ны, что она здесь.

—     Меровинг? — отчаянно предположила я. Священник с отвращением скривился.

Меровинг, — проворчал отец Фрэнсис и покачал головой. — Нефилим, — проговорил он прежним востор­женным тоном.

Святой отец нежно прикоснулся к моему лицу. Кожа его была дряблой и шершавой, в глазах едва угадывалась доброта... но все же она была там.

Расскажите мне. — Я слабо улыбнулась.

Ты жена, облеченная в солнце, — с трепетом про­говорил отец Фрэнсис.

Я взглянула на Джареда, тот страдальчески посмотрел на меня в ответ, но ничего не сказал.

Что... Простите, святой отец, но что это значит?

Священник взял меня за руку и указал на ближайшую скамью. Сел рядом, обхватив мою ладонь своими. Ким. Бекс и Джаред разместились вокруг нас.

В Откровении Иоанна Богослова говорится о жен­щине. «Жена, облеченная в солнце, под ногами ее луна... Она имела во чреве и кричала от болей и мук рождения». Жена родила «младенца мужеского пола, которому над­лежит пасти все народы...»'. Речь идет о Пресвятой Бого­родице.

Понятно. Но я тут при чем? — растерянно прого­ворила я.

Женщина с таким же описанием присутствует в «Нессанс де Демониак». Основное пророчество гласит, что появится женщина, облеченная в солнце, с луной у ее ног, с венцом из десяти звезд на голове, — дочь нефилимов. Она родит сына Божьего.

Да, знаю, ребенок нарушит Равновесие и все та­кое, — взглянула я на Джареда. — Вы приехали в Вунсо­кет, чтобы услышать уже известные вещи?