Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas - Клэр Кассандра

— И это то, чего тебе хочется? — глаза Драко металлически блеснули. Внутри него ничто не дрогнуло: не было ни страха, ни беспокойства, ни сожаления — вообще ничего. Он стоял, какой-то непонятный, нечеткий, как пергамент, исписанный гоблинскими каракулями.

— Да, это именно то, что я хочу.

— Что ж, я сделаю это, — улыбнулся Драко, и злая улыбка осветила его лицо. Стояли за этим горечь и печаль, нет ли — Гарри не заметил, облегчение полностью захватило его. — Я заставлю их об этом пожалеть.

Драко вышел. Портрет закрылся за ним.

* * *

Джинни как-то прочитала, что различие между памятью и воспоминанием состоит в том, что память — это твое твердое убеждение, что ты находился в определенное время в определенном месте, тогда как при воспоминании ты только чувствуешь, предполагаешь это.

Потом, когда она оглядывалась на эти последние дни года, дни после окончания зимнего семестра ее шестого курса, она всегда испытывала какое-то странное чувство, словно не была уверена, было это на самом деле или нет: разрозненные образы вспыхивали у нее перед глазами — воцарившийся в замке после отъезда Рона и Гермионы холод (в прямом и переносном смысле) — иней, затянувший снаружи окна, замерзшая в кружке на тумбочке у её кровати вода. Вот в ожидании Гарри они с Симусом сидят за гриффиндорским столом. Тот приходит и садится в стороне, не произнося ни слова. И еще Драко — он всегда рядом, или же следит за ним глазами, где бы тот ни находился. Похоже, сказанные Дамблдором несколько недель назад слова он принял как определенный кредит доверия. «Гарри силен и многое может вынести. А что он не вынесет в одиночку, вы вынесете вдвоём».

Иногда ей даже казалось, что он пытается что-то искупить, какой-то грех — в основе такой преданности могла лежать только вина. На самом деле она, конечно же не знала, что Гермиона просила Драко не спускать с Гарри глаз, — и он пытался, пытался, как мог. В те дни профессора закрывали глаза на то, что Драко частенько появлялся в общей комнате Гриффиндора — дальше он не ходил, не считая себя желанным гостем.

Гарри же едва обращал на что-либо внимание, он брел по замку, как ошалевший лунатик — наверное, потому что не спал ночью, а сидел на подоконнике, глядя на снежное безмолвие, — как Симус сообщил Джинни. Вид у него стал прозрачный и совершенно больной, кости начали торчать и выпирать из-под кожи. Джинни несколько раз видела, как Гарри налетал на Драко, словно не замечая его.

Однажды днем Джинни застала его спящим в общей комнате — он лежал, прикрыв ноги одеялом. Она подошла и хотела целиком закутать его, когда буквально из темноты вынырнула рука и схватила ее за запястье:

— Тш-ш…

Это был голос Драко. Юноша сидел в огромном кресле, в полумраке, она не заметила.

— Не разбуди его.

— Я и не собиралась, — раздраженно шепнула она в ответ, — я просто хотел его укутать.

Драко с усталым видом отпустил ее:

— Оставь его… Он три дня не спал.

— Знаю, — она опустила глаза к Гарри и почувствовала, что раздражение улетучивается, она едва не захлебнулась от сочувствия: на диване, подсунув ладонь себе под щеку, свернулся мальчишка, бледное лицо его горело нездоровым сонным румянцем, волосы разметались вокруг и напоминали язычки темного пламени. — Как он? — она опустилась в кресло рядом с Драко. — Как он себя чувствует на самом деле?

— Отвратительно, — сосредоточенно ответил Драко. — Куда хуже, чем ты думаешь.

Они прикусила губу.

— Как бы хотела бы хоть чем-нибудь помочь… Он столько всего выстрадал в своей жизни, как бы я хотела взять что-то на себя…

Драко перевел на нее усталые темные глаза:

— Ты все еще любишь его.

— Я всегда буду его любить. Все будут.

— Только не твой брат, — горько заметил Драко.

Джинни вздохнула.

— Особенно мой брат. Впрочем, тебе не понять.

— А я и не хочу понимать. И не собираюсь дёргаться по этому поводу — мне и так хватило впечатлений от бездумного поведения твоего братца, устроившего весь этот сумасшедший бедлам.

— Он не создавал его, — резко возразила Джинни. — Все уже было.

— Тш-ш, — шикнул на нее Драко. — Говори тише.

Джинни пристально взглянула ему в лицо:

— Ты когда и сколько спал в последний раз?