Тень и шелк (Под именем Энн Максвелл) - Лоуэлл Элизабет

Русский укрылся в нише, чтобы сменить магазин. Затем, продолжая отстреливаться, решительно направился к своей цели.

Он был уже в десяти ярдах от неподвижного Фана и в двадцати футах от Дэни.

Шон хладнокровно прицелился в голову русскому. ,

Расстояние до русского было невелико, но, выстрелив, Шон рисковал раскрыть себя. Как только солдаты заметят его, у него останется не больше пяти секунд, прежде чем его собьют с края крыши.

Этого времени слишком мало, чтобы спастись самому, а тем более спасти шелк.

Шон различал цель русского – металлическую трубку в руке мертвеца. Она же была и его собственной недоступной целью.

Вдруг Шон увидел, как Дэни показалась из дверной ниши под ним. Она тоже устремилась к футляру.

Эта женщина не робкого десятка, с восхищением подумал Шон, жаль только, что ей недостает сообразительности.

Еле слышно он окликнул ее:

– Дэни, нет!

Дэни едва расслышала его, но узнала собственное имя. Застыв, она вскинула голову.

Русский проследил за ее взглядом. Он запрокинул белобрысую голову, зорко приглядываясь к краю крыши и примериваясь к трехсторонней перестрелке.

Шон впервые увидел оружие русского. Это был «узи».

Мир еще медленнее поплыл перед глазами Шона. Пока ствол нацеливался на него, Шон откладывал в памяти приметы вооруженного «узи» русского.

Затем он увидел дуло, уставившееся на него единственным глазом, и перекатился подальше от края, когда четыре пули одна за другой раздробили черепицу.

Выстрелы русского вызвали ответную пальбу китайцев. Он юркнул под прикрытие, а пули дробно застучали по стене там, где он только что находился.

Минуту китайцы не подозревали о существовании Шона. Они поливали огнем убежище русского, вновь вступив в смертельную пляску перестрелки.

Шон понимал, какой исход неизбежен. Численный перевес был на стороне китайцев, но русский опасно приблизился к футляру с шелком и находился рядом с укрытием.

Дэни следовало тоже найти себе укрытие, иначе ее поглотит надвигающийся отряд. Оказавшись в ее положении, опытный агент перешел бы к решительным действиям быстро и незамедлительно, растворившись в ночи.

Но Дэни не знала об этом. Она никогда не попадала в перестрелки. Никогда не видела убитых. И никогда не была мишенью убийцы.

Она наивна и миролюбива – из тех людей, которые не раз заставляли чертыхаться опытного боевика Шона.

Он мог спасти или шелк, или Дэни.

Выбор предстояло делать ему.

А ей – рисковать жизнью.

Значит, выбора у него не было вовсе.

«Проклятие!» – выругался Шон в безмолвной дикой ярости.

Подкатившись к краю крыши, он свесил голову так, чтобы Дэни увидела его.

– Иди сюда, Дэни, – быстро прошептал он.

Она удивленно подняла глаза и уставилась на Шона, словно на гаргулью на стене замка, которая вдруг запела.

Русский застыл в нерешительности. Он не мог выстрелить в Шона наверняка, не подставившись под пули китайцев.

Как и подобало опытному агенту, русский прижался к стене дверной ниши, очевидно, решив подождать удобного случая.

Шон перегнулся через край крыши.

– Хватайся за руку, – негромко приказал он. – Быстрее! Это твое единственное спасение!

Дэни обвела взглядом русского, приближающихся китайцев и мертвого Фана рядом с драгоценным футляром.

Выйдя из ниши, она подняла руку.

Пальцы Щона сомкнулись на ее запястье. Дэни оказалась совсем легкой, а в его крови бушевал адреналин. Шон поднял ее, как соломинку, а не тело из плоти и костей.

Дэни помогла ему. Она закинула ногу на край крыши, подтянулась, перевалилась через край и распласталась на скате.

Должно быть, она прошла кое-какую подготовку, с облегчением понял Шон. Она взлетела на крышу, как акробат на трапеции взлетает над манежем цирка.

Не отпуская запястье Дэни, Шон потащил ее прочь от опасности. Она не сопротивлялась, передвинувшись вместе с ним и вновь застыв на безопасном расстоянии от края. Но на этот раз она легла на спину и долго не могла отдышаться.

Дыхание Шона оставалось медленным и ровным. Он вытянулся на животе, положив руку с пистолетом поперек тела Дэни и оглядывая двор. Ожидая появления мишени, он вдруг осознал, что лежит рядом с женщиной в интимной позе, придавив рукой ее грудь.

На миг он ощутил женственную мягкость тела Дэни. Она задыхалась от непривычных нагрузок. Ее горячее дыхание обдавало лицо Шона. От нее сладко пахло.

– Не шевелитесь, – еле слышно пробормотал он. – Полицейские нас еще не заметили.