Красотка - Коллинз Джеки

– А что же имеет смысл, по-вашему?

Майкл потер подбородок, этот жест обычно означал, что он взволнован.

– Я бы хотел выполнить свою работу, обеспечить вашу безопасность. Если это удастся – отлично.

– Я очень рада, что вы так настроены, потому что целиком разделяю ваш подход.

– Вот и прекрасно.

– Не хотите перед уходом полюбоваться видом?

– Видел уже, – раздраженно бросил Майкл. У него было такое чувство, будто она его совсем не слушает. – Из моего окна вид точно такой же.

– Я имею в виду вид с террасы. Пойдемте, это что-то необыкновенное.

Лиза вышла на широкий балкон, похожий на тропический сад с десятиметровым бассейном посередине. Майкл вышел следом.

Вид и впрямь был роскошный – панорама мерцающих огней, обрамляющих вытянутый в длину город.

– Ну, что скажете? – едва слышно произнесла Лиза, поворачиваясь к нему лицом.

Она была совсем близко. Майкл вдыхал ее духи и чувствовал, что теряет рассудок. Собрав в кулак остаток воли, он удержался и не поцеловал ее.

– Скажу, что нам пора на ужин, – сказал он.

Уолтер Бернс был мужчиной под семьдесят, с лицом, словно высеченным из камня. Высокий, широкоплечий, с серебряной шевелюрой и усталым выражением лица. Когда он начинал говорить, его голос звучал так тихо и хрипло, что приходилось наклоняться, чтобы что-то услышать. Его жена Эвелин была крашеной блондинкой в стиле куклы Барби, с высоким бюстом в откровенно обтягивающем платье с броскими украшениями и в туфлях на высоченных каблуках. Ей было к сорока, но одевалась она как двадцатилетняя.

Это была идея Эвелин – пригласить Лизу Роман дать концерт в честь открытия отеля «Принцесс-Миллениум». Приближалась десятая годовщина их брака, и Уолтер в качестве подарка преподносил ей концерт Лизы Роман. Подарок неслабый, учитывая, что он обойдется ему в три миллиона. Хотя для такой фигуры, как Уолтер Берне, три миллиона были все равно что для нормального человека – три сотни.

Лиза Роман, входящая в зал с Майклом Скорсинни, и понятия не имела, что является чьим-то подарком. Она была полна решимости получить от поездки удовольствие, забыть про Грега и целиком и полностью отдаться предстоящему выступлению. И, уж конечно, она не имела никакого намерения закрутить любовь с Майклом Скорсинни! Если он что-то подобное себе возомнил, он просто фантазер.

– Я расцениваю эту поездку как короткий отпуск, – заметила она, пока они ехали в лифте. – А то я что-то заработалась.

– Но вы ведь и здесь по работе, – возразил Майкл. – Завтра репетиция, а в субботу ваш концерт.

– Ну, это не работа в обычном понимании. Я не сижу безвылазно в студии грамзаписи, не снимаю клип. Я даже не на съемочной площадке. А это для меня уже равносильно свободе, которую я обожаю. Завтра вообще будет сплошное развлечение. У меня великолепные танцоры, меня хлебом не корми, дай с ними поработать. Вы ведь моей программы не видели, да?

– Нет, не видел.

– Будете удивлены.

– Лиза, вы уже ничем меня не можете удивить.

– Не могу? – Она подняла брови. В ее синих глазах зажглось любопытство.

– Думаю, нет.

– Что ж, посмотрим…

Майкл рассмеялся. Одно он уже знал наверняка: с ней не соскучишься.

Уолтер и Эвелин Берне оказались на удивление гостеприимной парой. Уолтер в своей грубоватой манере так и сыпал забавными историями, а Эвелин отлично его оттеняла – играла эдакую глупенькую блондинку. Лизу она боготворила и почти весь вечер глядела на нее, как завороженная. Она даже захотела подарить ей свое кольцо с сапфирами и бриллиантами.

Лиза вежливо отказалась.

– Моя жена – ваша самая большая почитательница, – заявил Уолтер, когда Эвелин процокала на своих одиннадцатисантиметровых каблуках в сторону дамской комнаты.

– Я польщена, – ответила Лиза.

– Вот почему мы и жаждали заполучить вас на открытие отеля, усмехнулся Уолтер . – И должен сказать, я вам очень признателен за то, что вы согласились, иначе мне бы головы не сносить.

– Я и не знала всей подоплеки, – с улыбкой сказала Лиза. – И теперь очень рада, что согласилась.

– Билеты на вашу программу все проданы, – сообщил Уолтер.

– Вот и отлично, – обрадовалась Лиза. – Значит, вы что-то заработаете.

– Ну, с таким гонораром, какой мы вам платим, моя дорогая много не заработаешь! – расхохотался Уолтер.

Майкл за ужином все больше молчал. Он считал себя не вправе участвовать в беседе, хотя Лиза то и дело предпринимала по пытки вовлечь его в разговор. Майкл про себя отметил, насколько спокойно и легко она держится с людьми – это явно следовало отнести к числу ее достоинств. Она была не похожа на тех знаменитостей, с которыми ему приходилось иметь дело раньше, – с теми, по большей части, общаться было сущей пыткой.